.jpg) |
| Александр Василенко: «Для новых компаний, особенно малых и средних, прибегнуть к облачным решениям — самый разумный шаг» |
В канун 15-летия VMware ее руководство существенно скорректировало стратегию развития компании. Насколько востребованы в России технологии виртуализации и создания облаков в целом, какие есть проблемы при их внедрении, как меняется партнерская экосистема VMware по мере «срастания» интеграторского и провайдерского бизнеса, рассказывает глава российского офиса компании Александр Василенко.
- На конференции VMworld новый глава VMware Патрик Гелсингер провозгласил три основных направления развития компании. Насколько они актуальны для России?
Да, направлений три. Первое — программно-конфигурируемые дата-центры. Это создание виртуализованных центров обработки данных, развитие идеи виртуализации как таковой. В этой области у нас работа идет неплохо, буквально на днях мы закрыли две очень крупные сделки.
Второе направление — создание гибридных облаков. Его суть — если у вас есть частное облако, то его можно связать с публичным, чтобы пользоваться его ресурсами в случае роста нагрузок.
Третье — виртуализация рабочих мест корпоративных пользователей, обеспечение им доступа ко всем необходимым данным в любой точке мира, с любого устройства, с соблюдением всех политик безопасности.
Раньше направлений было больше. Наверное, для молодой компании это было правильно, но время от времени надо уточнять стратегию.
- Гибридные облака в России пока не так популярны, как на Западе. В чем причина?
Прежде всего, в характерном отставании от Европы и Америки, обычно на полтора-два года. Второй момент — все еще сказывается недоверие к публичным облакам, тем более после всех скандалов с утечкой информации. И это недоверие так или иначе отражается на отношении к облакам вообще и к внутренним корпоративным облакам в частности.
- Степень недоверия зависит от размеров компании?
Базы данных крупных компаний содержат информацию о заказчиках, стало быть, для них важен закон о персональных данных, по которому вы вообще не имеете права держать эти данные в облаке, если нет гарантий, что они не «уйдут» за пределы Российской Федерации. А если вы используете публичных провайдеров, то такие юридические гарантии вам вряд ли кто-то даст.
У нас есть программа, в рамках которой мы вместе с операторами создаем публичные облака на базе наших технологий. И те корпоративные пользователи, у которых есть частное облако на базе продуктов VMware, могут довольно легко передавать данные в публичные облака операторов и забирать обратно. Таких операторов достаточно много, они зачастую специализируются на каких-либо сервисах, поэтому пользователи могут делать выбор в соответствии со своими текущими задачами.
Кому-то нужно резервное копирование, а кому-то, например, проверить работу каких-либо новых продуктов. Вместо того чтобы делать это на действующей системе, во внешнем облаке можно смоделировать корпоративную инфраструктуру, проверить работу ПО, а потом средствами VMware перенести все в свою среду.
- Некоторые, оценивая распространение технологий виртуализации, утверждают, что это уже едва ли не «вчерашний день». Вы с этим согласны?
В России виртуализация — скорее день сегодняшний. Ее распространение можно разбить на три этапа. Первый — виртуализация «низовой» инфраструктуры, то есть веб-серверов, систем тестирования и разработки, файловых серверов и т. д. Второй — виртуализация электронной почты, ряда других сервисов. На третьем этапе виртуализуются критичные для бизнеса процессы. В Европе крупные компании давно уже на третьем этапе. У нас тоже есть примеры — МТС, у которой даже биллинг виртуализован..
Компании, которая только выходит на рынок, вкладываться в свою инфраструктуру смысла нет. Тем же, кто давно существует на рынке, привязан к своим платформам; ради технических усовершенствований никто не даст остановить биллинг например. Но для новых компаний, особенно малых и средних, прибегнуть к облачным решениям — самый разумный шаг.
- Не возникает ли по мере распространения облачных решений конкуренция в партнерской экосистеме? Скажем, если сервис-провайдеры что-то дорабатывают по заказу клиентов, то фактически заходят на поле интеграторов...
С другой стороны, системный интегратор, создавая свой ЦОД, тоже покушается на их бизнес... В принципе это общая тенденция, а не только в ИТ. Например, возьмем банковскую сферу. Кто конкурирует с банками сейчас? Это уже не только финансовые институты, но и телеком-компании, и даже интернет-компании. Если Google или Apple начинают заниматься микроплатежами, МТС анонсирует МТС-банкинг, это означает, что они идут в сферу финансовых услуг, где раньше не работали. И хороший глава банка смотрит не только на своих прямых конкурентов, но и по сторонам, кто из других секторов может так или иначе начать с ним конкурировать. Так что такая конкуренция в пограничных зонах происходит везде.
- Вы как-то регулируете эти отношения?
Не напрямую, конечно. Но, например, у нас есть программа, в рамках которой системный интегратор — наш партнер предлагает заказчику после завершения проектов купить некоторое количество так называемых «токенов». Ими заказчик может оплатить услуги сервис-провайдера, тоже нашего партнера. То есть две категории партнеров становятся заинтересованы в успешной работе друг друга.
- Среди ваших партнеров есть и дистрибьюторы. Виртуализационные решения можно продавать как коробки?
Разумеется, не любые. Понятно, что в крупных проектах необходимо очень многое делать «под заказчика». А вот на уровне малых и средних предприятий многие задачи типовые, там действительно можно взять ПО из коробки и виртуализовать несколько серверов.
Однако в любом случае мы не наделяем правом продавать наши продукты всех подряд, определенный уровень знаний и умений необходим. Разумеется, к тем, кто работает с крупными заказчиками, требований больше. Дистрибьюторы нужны не для того, чтобы увеличивать число партнеров, это никому не надо, массовость убьет маржу. Их задача — развивать существующих партнеров, чтобы те могли не просто перепродавать коробки, а реализовывали проекты, включающие виртуализацию.
- Не может ли переход в облака привести к вымиранию средних интеграторов, если небольшие проекты будут обслуживаться силами сервис-провайдеров?
Думаю, появятся новые типы систем. Скажем, гибридное облако — это не обязательно комбинация частного и публичного. Это может быть совокупность частных облаков одного предприятия — «центрального» облака и облаков, принадлежащих тем или иным подразделениям. Выстроить систему для такого внутрикорпоративного провайдера — нормальная задача для интегратора.
Найдут себе работу в этих условиях и интеграторы, специализирующиеся на вертикальных решениях. На их рынке обострится конкуренция, они будут искать новые ниши или становиться широкопрофильными, но они никуда не денутся.
- В марте VMware открыла собственный коммерческий ЦОД. Вы не стали конкурентами своим партнерам?
Пока такой ЦОД развернут только в США. Следующим этапом будет охват Европы, наверное черед год. Когда-нибудь услуга появится и в России, но не в ближайшее время.
При этом надо учитывать, что наши услуги дороже. Но если кому-то по каким-то причинам нужно, чтобы услуги предоставлялись специалистами самой VMware и он готов платить за это, такая возможность есть.
- У VMware есть в России софтверные структуры?
Исторически сложилось, что новые подразделения по разработке ПО у VMware появляются в результате покупки каких-либо местных компаний. В Армении и Болгарии интересные для нас фирмы нашлись, в России — пока нет. Однако мне было бы приятно, если бы у нас появился интересный коллектив.
- Но с российскими разработчиками вы сотрудничаете, среди них есть технологические партнеры?
Определимся с терминологией. Для нас технологический партнер — тот, который получает доступ к нашим API, с тем чтобы его продукты могли взаимодействовать с нашими. Один из примеров— «Лаборатория Касперского».
Разумеется, такая степень взаимопроникновения нужна не всем. Ведь, скажем, если какая-то программа работает на Windows, то она будет работать и на виртуализованном варианте Windows. В случае с «Лабораторией» необходимость вызвана тем, что ее продукты должны защищать виртуализованные машины, а для этого — правильно взаимодействовать с нашим ПО.
- Насколько вам интересно такое взаимодействие с российскими компаниями?
Для меня это один из приоритетов на следующий год. Моя задача — наладить такое партнерство как с «железными» локальными компаниями, так и с софтверными.
- ЕМС дает довольно большую свободу своим дочерним компаниям. В России тоже?
Глобально — EMC наш основной владелец, но в текущем бизнесе она для нас такой же партнер, как и ее главные конкуренты — IBM и HP.
- Упомянутые три фокуса VMware могут чем-то дополниться?
Да, есть направление программно-конфигурируемых сетей — нового компонента программно-определяемого ЦОД. Год назад мы купили компанию Nicira за миллиард долларов. Это был ведущий разработчик в области технологий SDN. В компании работало 30 человек, то есть фактически деньги были заплачены за интеллектуальную собственность. На ее базе за год в VMware создали продукт — NSX. Мы его сейчас обкатываем в своей лаборатории. Я ожидаю, что в следующем году он выйдет на рынок. И будет пользоваться огромной популярностью, поскольку позволит строить виртуальные сети из недорогих компонентов.
.png)