Профессор Гарвардского университета о законах киберпространства
 |
| Через 15 лет преподаватели сетевых технологий будут учить своих студентов не тонкостям авторского права, а обязанностям, налагаемым при копировании |
Степень регулирования поведения в киберпространстве зависит от его архитектуры. Речь идет не просто о стеке протоколов TCP/IP, а о полном наборе настроек и технологий, которые и формируют киберпространство. Три года назад его архитектура обеспечивала пользователям Сети практически полную анонимность и гарантировала свободу слова, поскольку проследить конкретного пользователя было крайне сложно. Но эту архитектуру можно сделать иной; в изменениях могут быть заинтересованы власти и бизнес. Скажем, уже сегодня эта архитектура могла бы упростить государству организацию контроля за поведением жителей «киберстраны».
Каким образом?Пример тому — цифровые сертификаты. Пока не ясно, во что превратится модель идентификации, которую будут использовать цифровые сертификаты. Они могут определять конкретного человека, и в этом случае способствовать контролю именно за его работой. Другой вариант предполагает идентификацию и проверку подлинности некоторых характеристик (к примеру, мужчина старше 21 года), которые не обязательно связываются с определенной личностью. Степень контроля со стороны правительства зависит от того, какая архитектура станет доминирующей. В первом случае контроль усилится. Второй подход также позволит контролировать киберпространство, но в меньшей степени.
Как это отразится на конфиденциальности киберпутешественников?Пока эти сертификаты определяют только некоторые характеристики или возможности конкретного человека, особого беспокойства конфиденциальность пользователей вызывать не должна. Но доминирующая модель предусматривает как раз использование всей информации о пользователе. И это очень неприятно, поскольку предполагает разглашение информации, для сбора большей части которой необходимы юридические основания.
Некоторые могут сказать: «Что же такого ужасного в том, что на Web-узле будет храниться вся информация обо мне?»Для многих в этом нет ничего ужасного, но вопрос стоит по-другому: в равной степени мы не должны принуждать пользователей ни скрывать данные о себе, ни предоставлять их. Существует промежуточное решение, и состоит оно в том, что у человека всегда должен быть выбор.
А сейчас выбора нет?Тот способ, на который уповают, пытаясь сделать выбор, сейчас представляется абсурдным. Я имею в виду предположение о том, что пользователь, прежде чем выбрать ту или иную Web-страницу, прочтет уведомление о том, какая степень конфиденциальности ему гарантируется. Этого никто не делает, не только потому, что подобный документ полон невразумительных юридических терминов, но и потому, что чтение занимает много времени. Так что многословие — это не способ решения проблемы.
А как можно решить проблему?Такие средства, как P3 (Platform for Privacy Preferences), дали бы пользователям возможность выразить свои предпочтения. Вас может не волновать тот факт, что данные о вас будут собраны и как-то задействованы, но, скажем, мне это небезразлично, так что мы с вами будет вести себя по-разному. Это фундаментальный принцип: мы хотим установить такой режим работы, чтобы люди могли поступать так, как им нравится. Они не обязаны следовать принципам защиты конфиденциальной информации, установленным теми, кто хочет собрать эту информацию.
Каким образом реализуются в Web традиционные принципы юрисдикции?Своеобразным тестом служит ответ на вопрос: «Имеет ли ваше поведение экстерриториальный эффект?» Если да, то верховный орган другого государства может применить по отношению к вам свои законы. До появления Internet действия, совершенные мной на территории штата Массачусетс, вряд ли могли иметь какой-то резонанс за пределами США. Но в киберпространстве все иначе: поступки, совершаемые за пределами США, так же значимы, как и происходящее на американской территории. В соответствии с международной юрисдикцией все правительства должны иметь право регулировать поведение в киберпространстве. Это очевидная, но не оптимальная стратегия.
А что можно признать оптимальной стратегией?Один из путей — позволить применять законы конкретного государства ко всем его гражданам в мире. Если, к примеру, я являюсь гражданином штата Юта, тогда законодательство этого штата может применяться ко мне вне зависимости от того, где я нахожусь в данный момент, но если я гражданин штата Калифорния, то мое поведение регулируется совершенно иными законами. Это довольно трудное решение, и нам предстоит преодолеть множество препятствий, поскольку необходимо урегулировать политические вопросы. Но следующий кризис грянет именно тогда, когда люди поймут, что их поведение контролируют иностранные правительства.
А пока действительно бессмысленно публиковать предупреждения вроде: «Этот узел открыт только для граждан США»?Сейчас бессмысленно, но те тенденции в контроле за киберпространством, о которых я уже говорил, делают такую перспективу вполне реальной. Если цифровые сертификаты распространятся повсеместно и появится возможность определять, из какой вы страны, тогда эти узлы могли бы заменить предупреждения «Только для американцев» на надписи типа «Только для тех, кто имеет сертификат, подтверждающий, что он американец». Если мы говорим об Internet, в котором широко используются сертификаты, тогда во многих ситуациях можно представить себе, что Internet разбит на зоны с разграничением доступа на основе сертификатов.
Как будет трансформироваться закон об авторском праве в киберпространстве?Первоначально все опасались, что как только сформируется киберпространство и большинство материалов приобретут цифровой вид, само понятие авторского права канет в небытие. Я вижу несколько иную картину будущего, поскольку технологии могут защитить собственность более эффективно, чем законы. На мой взгляд, это создает иную проблему: авторское право будет охраняться слишком строго.
А в чем, собственно, проблема?Закон об авторском праве в реальном мире не предоставляет владельцам интеллектуальной собственности полного контроля за движением материалов, снабженных пометкой copyright; благодаря этому достигается возможность выбрать требуемый баланс между строгим контролем и свободным распространением документов. В связи с этим следует упомянуть доктрины типа First Sale («первая продажа»), которые ограничивают контроль, осуществляемый владельцем авторского права за использованием приобретенных у него копий. Кроме того, имеются такие доктрины, как Fair Use («добросовестное использование»), которые вне зависимости от желания владельца авторского права гарантируют пользователям определенные возможности распоряжаться защищенной авторским правом копией. Думаю, что по мере развития киберпространства рано или поздно возникнет конфликт между техническими схемами защиты авторского права и различными доктринами, направленными на свободное распространение интеллектуальной собственности.
Через 15 лет преподаватели сетевых технологий будут учить своих студентов не тонкостям авторского права, а обязанностям, налагаемым при копировании. Основная из них состоит в том, что «владелец авторского права обязан предоставить материалы широкой публике в том контексте, в котором технология позволяет ему в достаточной степени контролировать использование своих материалов». До сих пор существовал определенный баланс, и сейчас впервые в истории маятник резко отклоняется в пользу владельцев авторского права.
Они могли бы, допустим, продавать права на одноразовое чтение. Или на получение копии одного абзаца, но не двух. Существуют самые разные способы, применяемые в рамках схем управления авторским правом или доверительными системами для регулирования использования этих материалов, что может привести к серьезным проблемам.
Не приведет ли это к неожиданным неприятным последствиям?Есть надежда на то, что такого не произойдет, но полной уверенности в благоприятном развитии ситуации у меня нет. Людям свойственна определенная модель поведения: сначала они приходят в ужас от того, что ими управляют, а затем учатся жить в новых условиях. Им проще приспособиться, чем бунтовать.