Интервью с президентом компаний Avalon?s Tree и Webaby Олегом Шатохиным

Олег Шатохин: «Мы, задумывая продукт, сначала расписываем, как будет вести себя интерфейс. И только потом программист делает функциональное наполнение для этого интерфейса»

В Новосибирске Олега Шатохина те, кто интересуется новостями отечественной компьютерной индустрии, знают. Он участвовал в программе создания первого 32-разрядного ПК. Впрочем, редактор Computerworld Россия Игорь Левшин, может быть, так бы никогда и не узнал о компаниях Avalon?s Tree и Webaby, если бы не попал на Общеевропейскую выставку по глобальному аутсорсингу (проще говоря, по офшорному программированию), о которой наш еженедельник рассказывал неделю назад.

Однако, бизнес-интересы Avalon?s Tree и Webaby куда шире офшорного программирования. Программирование здесь творчески сочетают не только с «продуктовой», что случается, но и с несколько сказочной деятельностью.

Ваш стенд привлекает внимание своим жизнерадостным дизайном. Чем занимаются ваши компании?

Avalon?s Tree — чисто аутсорсинговая компания, она возникла в новосибирском Академгородке лет девять назад из команды программистов Института систем информатики. Мы, кстати, впервые в стране сделали 32-разрядный ПК, который назывался «Кронос». Из тех, кто не разъехался, и с вновь пришедшими образовали компанию, правда, зарегистрировали ее в Канаде, потому что с нашей налоговой системой делать какой-либо бизнес тогда было трудно. А вот как оно будет с новой системой, хотелось бы еще приглядеться.

Потом, когда Avalon?s Tree стала на ноги, появилась возможность создать компанию Webaby, которая на заказ не работает, по крайней мере сейчас, а разрабатывает собственные продукты. Ее мы зарегистрировали уже в США, поскольку в Канаде все-таки очень высок налог на прибыль для фирм, в которых более половины учредителей — иностранцы. Художников и дизайнеров для новой компании разыскивали по всей России. Поэтому она у нас сильно распределенная: где нашлись хорошие художники, там они и работают — в Москве, Вологде, Ярославле.

Канадцы в основном на второстепенных должностях: секретари, формальные директора (по местному законодательству хотя бы один директор местной компании должен быть гражданином Канады).

Как велик ваш распределенный коллектив?

В Webaby пять главных разработчиков, в группе у каждого работает от двух до пяти программистов и по три художника — дизайнер, художник и 3D-художник, далее идут помощники, которые должны дорасти до главных художников, но есть еще те, кого мы пробуем, и неизвестно, останутся ли они.

С Avalon?s Tree ситуация иная: здесь мы обычно набираем народ под конкретные проекты, как правило из Академгородка — там рабочая сила всегда найдется. Но они работают на заказ, исполняют определенное задание.

В Webaby мы стараемся сделать так, чтобы это было для каждого его собственным делом. Поэтому тем, кто начинает относиться к делу как к своему, мы даем долю в компании. Как вы заметили, у нас много художников, а заставить художника работать очень непросто: его же переполняют творческие идеи.

Единственный способ организовать художника — дать ему по-настоящему большую цель. То, что их направляет сейчас, — это стремление сделать компьютер умным и удобным.

А он глуп и неудобен?

Вы замечали, что в Windows пункт «выключить» — подпункт в меню «старт»? Сейчас компьютер весь состоит из таких мелких неприятностей. Это должно уйти. Мы специализируемся на интерфейсах. На стенде изображен, например, интерфейс полноценного почтового клиента наподобие Outlook, но это настоящий трехмерный интерфейс — модель кабинета: столики с выдвигающимися ящичками и многое другое. Под нашими интерфейсами лежат технологии, которые в стадии патентования (Smart Interface Technology — «умные» интерфейсы, а не просто дружественные, как у всех), но главное то, что над интерфейсами работает команда прикладных психологов. Они же, как правило, и руководят проектами. Обычно как бывает? Программист пишет свой гениальный код, потом кое-как приделывает к нему интерфейс и выбрасывает на рынок. Все говорят, что так нельзя, но так делалось и делается.

Мы же, задумывая продукт, сначала расписываем, как будет вести себя интерфейс — пишем сценарий. После этого художник разрабатывает интерфейс. И только потом программист делает функциональное наполнение для этого интерфейса — еще и добавляет какую-то функциональность от себя, обогащая интерфейс. Но до конца мы на этом этапе проект не доделываем, мы отдаем его психологическим тестировщикам. Они тестируют его с точки зрения пользователя, насколько продукт уютен.

Что это за психологи?

Это не те психологи, о которых вы подумали. Обычно под психологами понимают академических психологов, а у нас — прикладники. Мы не разрабатываем теорию, а если какая-то теория и складывается, то как побочный результат. У психологов двойная роль: во-первых — поддержание климата в коллективе, чтобы коллектив работал с полной самоотдачей, во-вторых — тестирование. Психологи не занимаются никакой другой работой, не программируют, не рисуют; правда, они обычно совмещают свою психологическую работу с управлением. Поскольку у нас много психологов, мы начинаем прощупывать тему искусственного интеллекта, но опять же с точки зрения психолога, а не программиста. Хотим сделать понимающую машину.

А еще у нас есть общество российской культуры. Это тоже необходимо, потому что подобная работа невозможна без знания мифологии, иначе это будет нечто вроде сказки-новодела: похоже на сказку, но не сказка. Так что приходится изучать мифологию и культуру — ремесла, песни, пляски, сказки. Мы все это финансируем и даже издаем собрание сказок, восемь томов уже вышло. В нашей работе они необходимы, мы их используем непосредственно.

Ваши «сказочные» продукты ориентированы на американский рынок?

Мы хотим запустить их сначала в России — это будут почтовый клиент и конструктор простых сайтов. Но вообще у нас длинная линейка. Денег в России не заработаешь, но мы хотим выверить продукты, а уже затем выходить с ним на западный рынок.