Искусство новых медиа молодое, однако уже дозрело до той фазы, когда его начинают преподавать. Программа ITP действует более двадцати лет в школе Tisch School of Art при Университете Нью-Йорка.

В музыкальной установке Дэвида Шварца «музыкант» пританцовывает в окружении этаких однострунных арф, вместо струн у них — невидимые лучи, при пересечении которых генерируется звук разного тона и тембра

Искусства новых медиа живут своей в меру шумной жизнью. Выставки и конференции проходят то в одной, то в другой — противоположной — части земного шара. То сами по себе, как Ars Electronica, то как придаток к большому технологическому действу наподобие галереи новых медиа на SIGGRAPH, то на вроде бы традиционной, художественной выставке, скажем, на весенней экспозиции в ЦДХ.

Искусство это (а может, и не искусство — не знаю) молодое, однако уже дозрело до той фазы, когда его начинают преподавать. Пока, насколько мне известно, только в одном месте, в Нью-Йорке. Европа — и Россия в том числе — запустили в мир немало представителей медиа-арта, но всерьез взяться за их обучение не хватило пороху. Программа Interactive Telecommunications Program действует более 20 лет в школе искусств Tisch School of Art при Университете Нью-Йорка. По словам Ред Бернс, руководителя программы, тогда работать с видео и телевидением приходилось без всяких компьютеров: «С тех пор технологии изменились очень сильно, но идеи, в общем-то, остались теми же».

В школе этой одновременно учится человек двести-триста всех возрастов — от 18 и до 70. Университет обеспечивает студентов всем необходимым, а часть оборудования предоставляют корпорации. Intel подарила компьютерный класс, помогают Microsoft, Apple.

Впрочем, Бернс упорствует в том, что ее цель — научить мыслить свободно, а коммерческий потенциал идей, которые рождаются внутри проекта, — это уж как получится. Между тем часть выпускников уходит в корпоративный бизнес, а престижные фирмы подсылают рекрутеров к студентам и аспирантам ITP. Сразу несколько человек рассказывали мне, что заманчивые предложения поступают каждую неделю, и уж за что они спокойны, так это за то, что без приличной работы не останутся. Перспективы неплохие, но и обучение отнюдь не бесплатное. Устоять перед искушением удается многим: учиться здесь невероятно интересно, а насколько дадут самовыразиться в корпорации, еще неизвестно. Корпорации же интересуются, потому что им нужны «генераторы идей», но не неуправляемые гении, а менеджеры проектов или хотя бы сотрудники, умеющие работать в коллективе. Проект — базовая единица ITP. Любая идея, сколь угодно безумная, должна быть оформлена в виде проекта, в котором работает обычно несколько человек; проект должен быть в срок сдан и защищен.

Пример того, как довольно странные идеи находят вполне практическую реализацию, — аспирант ITP Владимир Друк, интервью с которым наш еженедельник однажды публиковал (см. Computerworld Россия, 2000, № 27-28). Этот поэт и сооснователь «Института сновидений» получил благодаря написанной в ITP диссертации интересную работу в независимой телекомпании. Сейчас он является «главным архитектором» сайта CourtTV.com (около 10 млн. уникальных посетителей в месяц). Теперь у него есть возможность воплотить свою концепцию Liquid Web Architecture, благо есть ресурсы: над сайтом работают 30 человек. Практический смысл все тот же — максимально учесть вкусы и интересы посетителя, предложив «среду взаимодействия, в которой бы создавалась иллюзия осмысленного диалога посетителя и системы». Для этого загодя не только собирается статистика посещения страниц (за день ее накапливается 3-4 Гбайт!), но и учитывается физическое время пребывания на тех или иных Web-страницах, а иногда, когда позволяют условия, и «субъективное» время, по собственным ощущениям пользователя. Наряду с «посещаемостью» фигурируют очень необычные количественные показатели: «любопытство», «внимание», «неопределенность навигации» и т.д. Предполагается, что по результатам анализа всех этих показателей должно динамически выстраиваться содержание.

Технологический тыл

Если попытаться примерить ITP на отечественные реалии, то сначала приходит в голову мысль: никто у нас спонсировать такую школу не будет, и рекрутерам до гениев медиа-арта дела нет. Однако это вопрос скорее количественный. Такая школа вовсе не предполагает использование немыслимых технических возможностей. Даже при американском размахе техническая база школы выглядит достаточно скромно, здесь, во всяком случае, нет суперкомпьютеров, сверхмощной сети, нет даже профессиональных графических станций SGI. При этом все, что нужно для реализации творческих идей, как утверждает Жиль Берсье, системный администратор ITP, есть: Web-серверы, потоковые серверы, серверы баз данных и файлов. Нужна операционная система Linux или другие программы с открытым кодом — пожалуйста, нужны Microsoft SQL Server или Oracle — пожалуйста. Понадобился QickTime Media Server — студент его получит. Локальная сеть ITP — часть сети университета, поэтому системным администраторам школы не приходится заботиться о DNS, диапазонах IP-адресов, маршрутизаторах, межсетевых экранах. Есть несколько линий T3, и этого, в общем-то, хватает, при том что мультимедиа-приложения требуют немалой пропускной способности. Поддерживает все это хозяйство буквально несколько человек, остальное в руках студентов.

«Вовсе не каждый здесь программист или схемотехник, но огромный талант Бернс как раз и заключается в том, что она умеет помочь ребятам сформировать рабочие группы, где у всех в сумме есть все необходимые знания, — признался Берсье. — Джош, например, фантастически способный программист, у Рика же концептуальный тип мышления, великолепные идеи. Вот они и работают в паре над проектом, где используется VRML и другие современные технологии».

О собственной работе Жиль отзывается с похвальной скромностью: «Главное для нас — поддержать проекты студентов, какими бы оригинальными они ни были. Например, несколько ребят работают над проектом интерактивных игр для сотовых телефонов. Каждый участник игры взаимодействует с каждым другим участником через сервер, поэтому здесь требуется некоторое нестандартное программирование. Иными словами, все интересное в основном на стороне интерфейса пользователя. А на стороне сервера — что ж там интересного? Стандартный SQL, то, что давно все видели. Это скучно, наверное. Однако я, честно говоря, это очень люблю, иначе бы и не работал системным администратором».

Предметы должны чувствовать

ITP — не просто видео и Internet в руках художников. Технологии используются довольно разнообразные, даже можно сказать, что под руку попадется, — лишь бы у студентов были идеи, как это использовать. Школа закупила очаровательное изобретение советской эпохи — терменвоксы, которые в США приобрели сейчас некоторую популярность. Продаются они и в виде конструкторов типа «сделай сам».

Джош Голдберг собрал установку непонятного пока назначения, призванную расширить идею обратной связи, на которой, собственно, этот музыкальный инструмент и построен: «Я взял набор, собрал терменвокс и поместил его перед телевизором. Когда человек играет на термене, делая движения, телекамера за его спиной их фиксирует и передает на экран. Получается обратная связь через видеоизображение — великолепные узоры, управляемые жестом, благодаря которому и рождается музыка. Чтобы все это сделать, мне пришлось изучить в какой-то степени и электромагнитное взаимодействие, понять, что такое обратная связь, даже научиться паять, работать с осциллографом. До ITP я этим никогда не занимался».

Предмет интерактивного искусства должен реагировать на действия зрителя. В музыкальной установке Дэвида Шварца «музыкант» пританцовывает в окружении этаких однострунных арф, вместо струн у них — невидимые лучи, при пересечении которых генерируется звук разного тона и тембра. В других объектах движения зрителя, воспринимаемые сенсорными датчиками, передаются через Internet остальным участникам действа. «Деревянное зеркало» Дэна Розена составлено из деревянных чешуек, которые могут поворачиваться микромоторчиками, как бы меняя тон за счет того, что лучи подсветки отражаются под разным углом. Когда в него «смотришься», невидимая видеокамера обрабатывает твое изображение и передает моторчикам «зеркала», которые поворачивают чешуйки, формируя «отражение». Во всех случаях стандартные контроллеры программируются стандартными программными инструментами: хочешь — программируй на Ассемблере или на Си, и в этом тебе помогут, но можно обойтись и простенькими компонентами Visual Basic.

В арт-галерее SIGGRAPH из ITP участвовали трое, каждый со своим проектом. Там, как правило, выставляется несколько десятков художественных проектов, использующих современные технологии. Кроме деревянного зеркала Розена там была видеоинсталляция «Текстовый дождь» Камили Oттербэк и Роми Акитув. Тексты «падают» сверху на человека, который подходит, растекаются по его силуэту как капли дождя. Попадая в это поле, человек взаимодействует с текстом своим телом, он может даже «поймать» какие-то куски фраз, собрать из них что-то осмысленное. Эта работа ездит по всему миру. А Рения Хоу сделала тостеры, миксеры, которые двигались и проявляли себя как разумные существа, точнее, наделенные эмоциями: тянулись к свету, прятались в темноте.

«Мы не собираемся изобретать какие-то новые технологии, мы делаем вещи из того, что уже есть, освоено, но которые вносят в мир какие-то новые смыслы», — сказал Розен.

По его словам, «обычные» галереи проявляют интерес к таким инсталляциям очень по-разному. Такие инсталляции непросто показывать, там много техники, которую надо устанавливать, настраивать, поддерживать. Но в Нью-Йорке галерей много, некоторые специализируются на интерактивном искусстве, они показывают такие работы. Есть Ars Electronica в Австрии, в Японии открыт центр, спонсируемый NTT, который посвящен новым медиа, у них даже действует постоянная экспозиция, что-то вроде музея. На свою выставку New Media and New Faces of New York, куда пригласили и Розена, и Oттербэк. Ну и, конечно, все работы показываются на внутренних выставках каждый семестр — иногда более 70 проектов.

«ITP — уникальная возможность, я больше таких не знаю, — признался Розен. — Хотя художников, как-то связанных с университетами, довольно много, они преподают и получают некоторую поддержку своим проектам. Но чаще их художественная деятельность остается сама по себе».

По словам Ред Бернс, которая руководит программой, ITP делится в равных пропорциях между искусством, технологией и экспериментаторством. Сейчас владением технологией мало кого удивишь, все имеют к ней равный доступ. Главное — идеи. Не идея должна служить технологии, а технология идее.

Кем станут ваши выпускники? Художниками, инженерами?

Все по-разному. Некоторые станут художниками, многие и пришли сюда как художники. Другие пойдут в бизнес, но привнесут в него новый взгляд, артистизм. Корпорации-гиганты и просто коммерческие фирмы тоже подберут себе сотрудников из числа наших выпускников — многие из них уже неплохо устроились в карьерном отношении. Но не в этом дело. Самое интересное в программе то, что не столько преподаватели учат учеников, сколько сами ученики учат друг друга. Они все из разных стран, одни музыканты или композиторы, другие художники, третьи — программисты, и все эти навыки и культурные традиции передаются от одних к другим. Главное — отучить от страха перед неизвестными технологиями, дать ощущение, что все можно при желании одолеть, помочь преодолеть психологический барьер. А моя задача — создать для их развития максимально комфортные условия: инструменты, помещение, специалистов, которые могут помочь. Пусть придумывают. Мы никогда не говорим студентам, что делать, пусть сами ищут.

Ваша школа уникальна? Не занимаются ли чем-либо подобным, скажем, в MediaLabs?

Это совсем другое! Туда вы можете попасть только уже сформировавшимся программистом или другим специалистом. Здесь этого не требуется. Там профессора выбирают себе студентов на выполнение конкретных работ, и студент привязан к определенному профессору. У нас профессор — просто помощник, студент делает все сам. Нельзя сказать, что мы лучше или они лучше — просто это совершенно разные вещи. Скорее, что-то подобное есть в Лондоне, но у них очень маленькая программа и они берут только дизайнеров. У них тоже акцент на комбинации искусства и технологий.

У вас скромные запросы или средства ограничены? Вы, например, не используете машины SGI, хотя они, казалось бы, подходят для ваших целей.

Мы сознательно стараемся не использовать дорогие и очень продвинутые технологии. Это отвлекает, людей очаровывает могущество технологий. Интересные идеи можно воплотить и относительно простыми средствами. Люди свободней, когда они пользуются недорогими технологиями. Сознание того, что ты должен использовать эффективно и аккуратно дорогую аппаратуру, мешает экспериментировать.

Какие технологии наиболее перспективны для интерактивных искусств?

Беспроводные, беспроводные и еще раз беспроводные. У нас есть инструменты, которыми может пользоваться любой, кто хочет запрограммировать свое собственное беспроводное устройство. Они делают эти вещи своими руками и уже не думают, что это сложно.

Я смотрю, у вас учат всему: фракталы, нейронные сети, искусственный интеллект.

Да. И это, по-моему, хорошо. Чем больше возможностей, тем лучше. А вот для того, чтобы это было осуществимо, нужна очень серьезная структура. Студенты отчасти вовлечены в ее построение.