Возможно, сейчас мы стали участниками одного из самых захватывающих судебных сражений
|
| Джером Лемелсон был человеком, который доказал, что образ изобретателей как непрактичных и не имеющих коммерческой хватки людей — романтический миф прошлых эпох |
Негласные законы бизнеса подсказывают, что в те времена, когда условия для роста ограничены, судебный процесс может стать достойной заменой привычным, но истощившимся источникам прибыли.
Поэтому, когда в прошлом году British Telecom обвинила в нарушении условий патента на гипертекстовые структуры ведущего американского Internet-провайдера Prodigy Commnunications и обратилась с иском о возмещении ущерба в Федеральный суд США, реакция американцев, обвинивших корпорацию в грабительской политике и злокозненном толковании законов об интеллектуальной собственности, была, в общем-то, непоследовательной.
В американской компании утверждали, что телекоммуникационная корпорация, оказавшаяся в сложном финансовом положении, стремится выкачать деньги из своего патента, хотя доказать факт нарушения практически невозможно. Что касается гиперссылок, то они утверждали, что этот принцип предложен задолго до того, как BT получила свой патент в конце 80-х годов.
BT позволила себе не согласиться с этими утверждениями. С точки зрения юристов корпорации, факты по этому делу просты. BT разработала технологию гиперссылок в 70-х годах и в 1989 году получила на нее патент в Бюро патентов и торговых марок США. У Prodigy не было лицензии на технологию, от которой она получала доход, предоставляя доступ в Internet 3,6 млн. пользователей, которые применяли запатентованную технологию. В силу этого Prodigy должна выплатить BT соответствующую компенсацию.
Предварительные слушания начались в феврале в местечке Уайт Плейнс (штат Нью-Йорк). Именно здесь Prodigy, один из старейших американских провайдеров, который сейчас входит в состав корпорации SBC Communications, 18 лет назад открыла свой первый офис. Вне зависимости от того, удастся ли BT выиграть дело, это место будет напоминать каждому американскому провайдеру девятый круг финансового ада, где патентными отчислениями будут обкладывать каждый щелчок мыши, который делает пользователь Internet при переходе по гиперссылке. И вполне вероятно, что так оно и будет.
На что рассчитывает бывший британский телекоммуникационный монополист? На интерпретацию в свою пользу одного из наиболее спорных моментов в законе об интеллектуальной собственности, который разрешает оформлять патенты на концепции процессов, а не только на конкретные изделия.
«Патент — это набор утверждений, которые должны быть описаны в терминах, применяемых к определенной технологии, — объяснил Тревор Чой, руководитель канадской юридической фирмы Choy Lawyers, специализирующейся на вопросах интеллектуальной собственности. — В данном случае BT утверждает, что ей принадлежат права на концепцию доступа к одному серверу с другого сервера по гиперссылке».
Именно это дает логическое основание для привлечения к суду провайдеров Internet, поскольку услуги, от которых они получают большую часть своей прибыли, строятся исключительно на основе принципа организации гиперссылок.
Особенность искового заявления BT состоит в том, что патент, на котором они хотели бы заработать, был выдан задолго до превращения Internet в то, чем эта уникальная среда является сейчас. Проще говоря, BT должна доказать, что Internet конца 70-х почти не отличался от теперешнего. Исковое заявление уязвимо в той же степени, что и утверждения других владельцев патентов, которые могли бы заявить свои права на потенциальное «золотое дно», представляющее собой организацию ссылок по принципу гипертекстовой структуры. Одна из наиболее очевидных юридических сложностей в деле BT — это Web-страница Стэнфордского университета, содержащая запись демонстрации, проведенной исследователями Стэнфорда в 1968 году, где показан процесс, в рамках которого при щелчке на определенные слова в компьютерной программе появляется новая страница текста.
Мало кто верит, что одного желания BT будет достаточно, чтобы убедить суд распорядиться миллионами без огромной предварительной работы. Выбор BT своей первой «жертвы» не случаен. Корпорация могла выдвинуть свои обвинения многим потенциальным нарушителям — от разработчиков до Web-издателей, однако она выбрала в качестве объекта своих юридических притязаний самое слабое звено.
Одна из самых известных и прибыльных из когда-либо осуществленных акций, в основе которых лежали претензии на лицензионные отчисления, была проведена в конце 80-х годов Джерардом Хозье от имени изобретателя сканирования штрих-кодов Джерома Лемелсона. Возможно, она и послужила примером для BT.
Лемелсон был человеком, который доказал, что образ изобретателей как непрактичных и не имеющих коммерческой хватки людей — романтический миф прошлых эпох. Помимо того что он запатентовал больше изобретений, чем кто-либо в истории (за исключением разве что Томаса Эдисона), Лемелсон обнаружил пробел в патентном законодательстве Соединенных Штатов, который позволил ему зарабатывать деньги за свои патенты в течение долгого времени после окончания предполагаемого срока их действия. Считается, что Лемелсону удалось в итоге заработать 1,5 млрд. долл.
В 1952 году этот плодовитый изобретатель предложил идею компьютера, который мог бы анализировать визуальную информацию, записанную на магнитной ленте. Лемелсон, назвав свою концепцию «машинным зрением», при подаче заявки на патент разделил свое предложение на отдельные части так, чтобы они представляли различные изобретения. Первый патент был выдан ему в 1963 году. Лемелсону потребовалось еще 36 лет на получение патентов на остальные части его предложения. В этом и есть хитрость: в соответствии с законодательством США срок действия патента составляет 17 лет. Однако срок действия патента начинается не с момента подачи заявки на патент — он начинается с момента формального оформления патента. В случае Лемелсона это означает, что до тех пор, пока части его заявки откладываются, ни к одному из его патентов срок в 17 лет не применим. Более того, до тех пор пока заявка Лемелсона рассматривалась в Патентном бюро, детали патента держались в секрете, благодаря чему он мог утверждать, что любой, кто разрабатывал аналогичные технологии в течение этого времени, нарушал условия его патента.
Безусловно, это была одна из самых блестящих бизнес-стратегий, которую мог бы реализовать изобретатель. В 1989 году Хозье вел переговоры с целым рядом производителей, создававших все — от системных плат до микросхем, информируя их о том, что они нарушают многие из патентов, принадлежащих его клиенту. Идея была проста: платите или будем разбираться в суде.
Дело Лемелсона стало самой прибыльной в истории кампанией, связанной с интеллектуальной собственностью, благодаря двум моментам. Во-первых, он утверждал, что изобрел процесс сканирования штрих-кодов, а во-вторых, это позволило ему предъявить иск достаточно многим из тех, кто использовал эту технологию в любом виде или в любой форме.
Это можно назвать реваншем со стороны ученых. BT, безусловно, извлекла урок из этого случая. В 1976 году, когда компания подала заявку на патент на использование гиперссылок, коммерческих Internet-служб не существовало. Но они, конечно же, существовали в 1989 году, когда начался официальный срок действия патента. Отсюда логически следует, что на концептуальном уровне ситуация возвращается к середине 70-х годов, когда эта технология была разработана.
Возможно, сейчас мы стали участниками одного из самых захватывающих судебных сражений.
«Это обвальный процесс, в котором провайдеры Internet — всего лишь часть цепи, — считает Чой. — Их проще всего привлечь к суду, но они только одно звено в цепочке событий, в рамках которой вызов в суд может получить любой — от владельца сайта до Web-дизайнера».
Возможно, что это не честно, но это закон, на котором Лемелсон заработал сотни миллионов долларов.
Впрочем, технические детали не играют большой роли для американских судей, известных своей непредсказуемостью и готовностью принимать решение о выплате больших сумм любым, чьи действия они считают несправедливыми.
На руку Prodigy может, однако, сыграть тот факт, что одна компания не в состоянии много платить за каждый щелчок мыши, сделанный 3,6 млн. пользователей. Но особую роль наверняка сыграет тот факт, что иск выдвинут английской компанией. Если возможность превратить судебное разбирательство в модель прибыльного бизнеса — это право, данное Богом и конституцией каждому американцу, могут ли они реально допустить, что проиграют свою собственную игру на своей собственной территории, играя по своим собственным правилам? Действительно, для страны, которая отличается от остального мира тем, что поддерживает одну из самых сутяжнических форм демократии, разгром BT вполне может стать делом национальной чести. Для всех остальных эта борьба всегда будет всего лишь частным случаем закона Лемелсона.