Служба новостей IDG, Сан-Франциско

И хотя Мули Иден только раздраженно отмахивается от заявлений, что именно его усилиями свершился переворот в Intel, его идеи уже воплотились и в реорганизации операционных подразделений корпорации
Мули Иден: «Проще управлять 50 американцами, чем пятью израильтянами. Они просто не представляют себе, что такое дисциплина, во всем сомневаются и считают, что воплощают дух Intel лучше, чем американцы»

Проект первого микропроцессора, принятого корпорацией Intel к производству по настоянию Мули Идена, провалился. Работая над вторым своим проектом, Pentium M, который увидел свет в конце 90-х, он уже не имел права на ошибку.

Группа Идена предложила принципиально новую микропроцессорную архитектуру, главный упор в которой был сделан не на увеличение тактовой частоты, а на управление энергопотреблением и совместимость. Подобный подход был в то время столь же чужд маркетинговой машине Intel, как и далекий израильский город Хайфа, где размещался офис Идена.

Тогда Иден с тоской вспоминал строгую культуру разработки, заложенную Робертом Нойсом, Гордоном Муром и Энди Гроувом, которая по его мнению, в значительной мере была утрачена в борьбе за политкорректность и деликатность руководства.

Архитектура, предложенная разработчиками с Ближнего Востока, получила кодовое название Banias, по названию города, почитаемого приверженцами трех религий. Идену, который тогда, в 2000 году, готовился представить информацию о ходе работ над проектом руководству в Калифорнии, казалось, что только вмешательство свыше способно ему помочь.

Banias был полной противоположностью Pentium 4, многообещающего процессора Intel для настольных систем. Banias был рассчитан на минимальное энергопотребление, в то время как архитектура Pentium 4 была нацелена на постепенное повышение тактовой частоты в течение по меньшей мере пяти лет.

Однако с наращиванием частоты росло и энергопотребление Pentium 4. В конце 90-х годов Иден предвидел, что если инженеры корпорации будут уменьшать размеры транзисторов такими же темпами, какие существовали тогда, утечка электричества окончательно перестанет поддаваться контролю, и процессоры будут перегреваться. «Мы знали, что еще до 2000 года подойдем к пределу наращивания энергопотребления, и старались, как могли, убедить в этом руководство», — вспоминает Иден.

На первый взгляд Иден, довольно хрупкого телосложения со слабым зрением, вовсе не кажется человеком, способным убедить кого-либо. Но это впечатление полностью пропадает, когда он начинает говорить. В его речи звучит внутренняя сила и уверенность, возможно приобретенная в годы службы в вооруженных силах Израиля, где он дослужился до звания майора.

Чтобы побудить компанию сделать, как говорит Иден, «поворот в нужном направлении», он со своей группой с маниакальным упорством работал над снижением энергопотребления во всех элементах архитектуры Banias, в том числе в центральном процессоре, чипсете и интерфейсе памяти.

Между тем в это время в Intel действовала тенденция проектировать чипсеты и процессоры независимо; отчасти укреплению этой тенденции послужил и первый провал Идена.

Добившись в корпорации известности благодаря работе над мультимедийными расширениями MMX для архитектуры x86, Иден приступил к работе над проектом Timna. Этот процессор с интегрированными компонентами предназначался для производителей недорогих ПК, которым нужны были законченные решения, легко устанавливаемые в корпус компьютера.

Однако тогда в Intel было принято решение полностью перейти на стандарт памяти RDRAM компании Rambus, что лишило Timna шансов на успех. Интегрированная природа этого процессора предполагала использование строго определенных технологий, в том числе и стандартов памяти. Когда же стало ясно, что будущее оперативной памяти вовсе не за RDRAM, в Intel отказались от поддержки этой технологии. Увы, работы над Timna уже были полностью прекращены — еще до того, как он успел обрести сколько-нибудь законченные очертания.

К счастью для Идена, интегрированный подход приобрел решающее значение для успеха архитектуры Banias. Отдача от новаторских решений, направленных на экономное питание, могла быть получена только в том случае, если и процессор, и чипсет были бы реализованы по единым стандартам энергопотребления. Чипсет для Banias стал столь же важен, как и сам процессор.

В то же время имелась и одна очень серьезная проблема. Banias мог работать только с существенно меньшей тактовой частотой, чем процессоры Intel.

За предыдущее десятилетие корпорации удалось путем многомиллиардных рекламных затрат убедить целое поколение пользователей ПК, что производительность компьютера прямо пропорциональна тактовой частоте. Разумеется, специалистам — в том числе и специалистам самой Intel — хорошо известно, что производительность компьютера складывается из множества составляющих; однако значение таких категорий, как архитектура шины и характеристики кэш-памяти, куда сложнее разъяснить рядовому пользователю, нежели простую истину, что два больше одного.

Иден же предлагал корпорации не просто взять Banias на вооружение как центральный процессор для ноутбуков, но и отказаться от нынешней философии, из-за которой маркетинговая стратегия корпорации строилась только на тактовой частоте, и развивать целостный взгляд на компьютер, имеющий внутри не только один процессор.

Ситуация в Intel в тот момент была такой, что руководству ничего не стоило просто отмахнуться от неожиданного решения. Только что закончился тяжелый год, который заставил Intel забыть о прежней гордости, признать, что решение в отношении Rambus было ошибочным, а также исправлять последствия задержки с выпуском Pentium 4, вызванные проблемами производства.

И все же награда нередко приходит к тем, кто способен многое поставить на карту. Президент и директор по операциям Пол Отеллини разделял взгляды Идена, и Intel дала добро на работы на базе Banias. Результатом стала микропроцессорная архитектура, которая, как теперь многие убеждены, ляжет в основу мировоззрения Intel на ближайшие годы.