На памятном совещании в Новосибирске в начале нынешнего года было решено 1 марта внести в Госдуму проект закона, который призван стать нормативной базой создания технопарков. Между тем заинтересованные ведомства пока достигли полного согласия лишь по одному вопросу: технопарки нужны и они будут созданы, как поручил президент. В представлении же о том, как именно воплощать в жизнь эту идею, пока единства не наблюдается. Новое поручение президента — в кратчайшие сроки внести поправки в предложенный Минэкономразвития проект
Не будет ли забыта поддержка ИТ-отрасли как таковой? Не собирается ли государство лелеять лишь разработчиков программного обеспечения, которые трудятся на иностранных заказчиков, и не послужат ли предлагаемые меры еще большей «экспортно-сырьевой» ориентации нашей экономики? Неужели технопарки будут способствовать лишь пиару отечественной ИТ-отрасли на международной экономической арене? Эти сомнения постарался развеять директор департамента стратегии построения информационного общества Министерства информационных технологий и связи РФ Олег Бяхов в интервью обозревателю еженедельника Computerworld Россия Ирине Шеян.
Какие цели ставит перед собой государство, создавая технопарки? Какие проблемы решаются таким образом?
В нашем понимании основная проблема ИТ-отрасли — налоговая перегрузка заработной платы и вытекающие из этого попытки ИТ-компаний — для сохранения конкурентоспособности — вести бизнес по схемам, которые выводят точку капитализации за пределы территории Российской Федерации. Это легальные схемы, просто компании становятся кипрскими, делавэрскими и пр. Но и в этом случае их капитализация ограничена, ведь им приходится контактировать с бизнес-единицами, ведущими разработку в России, а как только бизнес теряет прозрачность, он дешевеет.
Задача очень быстрого роста отрасли, скажем пятикратного (с учетом и экспорта, и внутреннего рынка), к 2010 году требует иного количества и качества капитала. А капитал идет туда, где есть прозрачность и законность бизнеса, независимо от того, российский это капитал или нет.
Внутренний рынок растет на 20-25% ежегодно. Но чтобы претендовать на существенную долю мирового рынка, нужно быть конкурентоспособными в глобальном масштабе. Сегодня в штате крупнейших компаний, работающих на экспорт, 1-1,5 тыс. человек, а у тех же индусов — 30-40 тыс. Дело не в том, что мы талантливые, но маленькие. Просто маленьким компаниям крупные клиенты не доверяют.
Смысл технопарков — не пиар отрасли, а стремительный рост ИТ-компаний, чтобы к 2010 году они были сопоставимы по размерам и готовы к конкуренции с лидерами, которые тоже будут продолжать расти. Ведь и компаний со штатом в тысячу человек у нас от силы десять; средний же размер компании — 200 человек. У них нет перспектив в конкуренции на внешнем рынке помимо перехватывания мелких заказов. Скажем, Deutsche Bank не передает на аутсорсинг заказы менее чем на 10 млн. евро; это значит, что при средней годовой выработке на одного программиста в 25 тыс. евро над одним заказом должна работать команда в 400 человек — и это не должно быть более 20% от общей численности компании. Для того чтобы работать с таким клиентом, в компании должно быть 2 тыс. человек. Deutsche Bank сегодня — это аутсорсинговые заказы на 3 млрд. евро в год, и таких клиентов масса.
Поэтому либо мы создадим критическую массу компаний, которые могут быть конкурентоспособными на внешнем рынке, либо сможем базировать рост отрасли только на внутреннем спросе. К 2010 году темпы роста внутреннего рынка снизятся с 25 до 15%, и все равно более чем наполовину он будет состоять из продаж оборудования, а 90% его стоимости будет импортироваться. Фактически высокотехнологичные продукты не будут производиться на территории России.
Мы считаем, что механизм технопарков должен стать мощным средством наращивания экспорта. У нас же сейчас 90% рынка ИТ направлено на внутреннее потребление, а, к примеру, такие страны, как Ирландия, Израиль или Индия, имеют противоположную пропорцию.
Означает ли поддержка разработчиков, работающих на внешний рынок, отказ от поддержки производителей, ориентированных на рынок внутренний? Не будут ли последние поставлены в заведомо проигрышные условия по сравнению с первыми?
Для решения каждой проблемы нужен свой инструмент. Задачу поощрения внутреннего рынка посредством технопарков не решить. Она решается созданием мотивации для покупателей. И меры стимулирования внутреннего спроса в концепции развития ИТ-отрасли предусмотрены: ускоренная амортизация компьютерной техники, программы поощрения приобретения компьютеров для дома и т. д.
Но давайте смотреть на вещи практически. Внутренний ИТ-рынок в России составил в 2004 году приблизительно 8 млрд. долл., а глобальный рынок в 2003 году — 915 млрд. долл. По объему продаж наш рынок — это 0,7% мирового рынка, а по добавленной стоимости — 0,3%. Что с точки зрения государства выгоднее поддерживать — доступ к нашему рынку или к мировому? По прогнозам IDC, глобальный рынок аутсорсинга в ближайшие пять-шесть лет вырастет с 40 млрд. долл. до 140 млрд. долл., и подавляющая часть этих денег пойдет в развивающиеся страны. Очевидно, что потенциал спроса больше на внешнем рынке. Второй мотив. Если компания создает конкурентоспособные продукты для внешнего рынка, она эффективнее работает и на внутреннем рынке за счет снижения доли административных расходов, большей скорости обновления продуктов, повышения качества сервиса. Поощряя компании работать на экспорт, мы одновременно создаем предпосылки для повышения качества и эффективности внутреннего рынка.
Чисто экспортно-ориентированных компаний не будет. Мы не хотим индийского эффекта, когда, например, 97% продукции компании Infosys идет на экспорт, потому что ей невыгодно работать на внутреннем рынке, где нет налоговых льгот.
Технопарки резко повышают степень экономической концентрации в отрасли. У нас больше 20 тыс. компаний со средней численностью 50-100 человек, однако, чтобы быть конкурентоспособными, нужны минимум два десятка компаний численностью 5-10 тыс. человек, и притом очень быстро. Время — критический фактор, на этот рынок нужно попасть вовремя. После 2010 года международное разделение труда оформится и можно будет заниматься чем-то другим. Поэтому надо уже сегодня создать необходимую степень концентрации, дать возможность совместить научную деятельность, фундаментальные разработки, которые являются сильной стороной отечественной ИТ-отрасли, бизнес и образование. Это еще одна критическая проблема, решаемая благодаря технопаркам, которые привязаны к вузам, — быстрое воспроизводство человеческого капитала.
У нас сложилась диспропорция в образовании, обратная по сравнению с Индией. Индустрия образования в этой стране готовит так называемых «двухлетних» программистов в технических колледжах, которые научились с громадной скоростью «выпекать» специалистов, владеющих конкретной технологией. Однако скорость обновления технологий заставляет постоянно совершенствоваться, что требует совершенно иных навыков. У нас же диаметрально противоположная ситуация: программистов, владеющих определенными технологиями, выпускается крайне мало, в то время как специалистов с фундаментальной общеинженерной подготовкой — примерно 180 тыс. Надо присоединить к этому компетентность платформенную, создать индустрию по технологической подготовке специалистов, не потеряв при этом фундаментальность.
Однако в обсуждаемом сейчас проекте закона нет ни слова о вузах, которые будут заниматься этим, об их поддержке или о создании соответствующих технических колледжей.
Посмотрите, где сегодня «приземлены» четыре пилотных проекта: Новосибирск, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Московская область (здесь рассматривается несколько потенциальных площадок, в том числе Дубна, Черноголовка и Троицк). Повсюду это академическая среда и университеты.
Но с появлением технопарков учебный цикл в этих университетах не сократится, они не станут вдруг способны поставлять кадры в технопарки.
Технопарк — не единственный рычаг, а «паровоз», к которому можно прицепить еще ряд «вагонов», в том числе образовательный.
Вы считаете, налоговые льготы помогут развитию отрасли?
Для нас специальный налоговый и таможенный режим, который вызывает такую острую реакцию фискальных органов, — не главное. Гораздо важнее правильный режим администрирования. Скажем, для компаний, экспортирующих ИТ, проблемой является возврат НДС, и не то что этого нет в законе: как раз по закону в этом случае применима нулевая ставка НДС. Проблема в том, чтобы доказать факт экспорта ИТ на значительную сумму, что практически невозможно. Нужны грамотные таможенники и налоговики, которые понимают специфику экспорта ИТ. Необходимые же схемы налогообложения уже есть и в действующем Налоговом кодексе. Нам не нужны специальные налоги, как это предлагается в проекте закона об особых экономических зонах, который подготовлен МЭРТ и направлен на материальное производство: колючая проволока, вышки, таможенники, которые проверяют каждую гайку. Но как проверить то, что прошло по IP-каналам?
Непонятно, почему в этом законе фактически решается задача стимулирования развития некой территории, в то время как нужно стимулировать вид деятельности...
Это, собственно, и есть наша позиция. Мы и стимулируем вид деятельности — экспорт ИТ. Это означает, во-первых, что преобладающей деятельностью должен быть экспорт; это легко проконтролировать — паспорта сделки, экспортные контракты, выручка и т. д. Во-вторых, в затратах должна преобладать оплата труда, чтобы нельзя было воспользоваться этим режимом для вывоза, скажем, нефтепродуктов. Территориально же его действие нельзя ограничивать. В проекте МЭРТ написано, что льготы по ЕСН, которые и в самом деле нужны ИТ-компаниям, применяются только к тем, кто нанят на территории этой зоны. Площадь каждой технико-внедренческой зоны — 2 км2. И если таких зон будет создано пять, значит на территорию в 10 км2 нужно будет собрать всех программистов страны?
Технопарки привязаны к территории только для того, чтобы повысить степень экономической концентрации и свести вместе образование, науку и бизнес. Государство не должно предоставлять льгот ИТ-компаниям на территории технопарков по сравнению с условиями, в которых работают все ИТ-компании страны. Но в технопарках должна быть подготовленная государством инфраструктура, а также поддержка маркетинговых программ.
Законопроект МЭРТ не устраивает нас еще и режимом администрирования. В нем принцип «одного окна» доведен до абсурда, когда один и тот же административный орган и налоги собирает, и таможенную очистку производит, и осуществляет кадастровую регистрацию недвижимости, и согласует бизнес-план для обоснования статуса резидента, и готовит документы на лишение этого статуса, и проводит всевозможные согласования. Но принцип «одного окна» предусматривает не концентрацию полномочий, а лишь единую точку входа для компании.
Кто будет определять, какие именно компании будут работать в технопарках?
Сама компания должна принять такое решение. В Налоговом кодексе есть четыре специальных режима налогообложения, в том числе упрощенное и вмененное обложение по отдельным видам деятельности. О том, что компания хочет попасть под эти режимы, она заявляет налоговой инспекции самостоятельно, и инспекция принимает решение, если компания соответствует установленным критериям. Мы предлагаем поменять критерии для ИТ-компаний. И никакого разрешения, никакого резидентного статуса не надо. В технопарках должны быть созданы специализированные налоговые инспекции, где понимают, что такое экспорт ИТ.
А управление особой экономической зоной должно осуществляться на основе саморегулирования. Компании получили доступ к инфраструктуре парка и налоговые льготы и вправе самостоятельно решать, во что им дополнительно инвестировать на этой территории. Нет никакой необходимости, помимо существующих полномочий органов власти, еще что-то дополнительно администрировать.
Почему предполагается первоначально сделать это в технопарках? Нужно проверить, как эти налоговые режимы будут работать. По идее, нет никакого смысла в ограничении количества технопарков, но вначале нужно понять, работает ли механизм.
Как строится сейчас работа по согласованию позиций МЭРТ и Мининформсвязи?
Мы написали отзыв на закон об особых экономических зонах, где сказано, что закон хороший, но... «не про нас». Поэтому мы предложили внести в него отдельный режим администрирования, который касается ИТ-парков и будет учитывать специфику работы ИТ-компаний, где будет абсолютно четко и ясно идти речь о создании интеллектуально насыщенного продукта, объекта интеллектуальной собственности, и о создании благоприятных условий, чтобы эта собственность создавалась, регистрировалась, защищалась и капитализировалась здесь, в России. В таком случае мы согласимся с этим законом, в противном случае будем готовить другой, так как этот закон не учитывает специфики нашей отрасли.
В какой форме планируется внести предложения Мин?информсвязи?
Если получится, то как поправки к этому закону. В противном случае как проект закона о внесении изменений и дополнений в отдельные законодательные акты, связанные с поощрением развития ИТ-отрасли. Не мытьем, так катанием.
Может быть, на этапе согласования в аппарате правительства и получится убедить представителей МЭРТ, что нужен дополнительный режим и его следует отдельно прописать. Скажем, в Филиппинах — шесть разных типов особых экономических зон, и ИТ-парки — один из них. У нас сосредоточились на двух — промышленно-производственной и технико-внедренческой. Между тем ИТ — это ни то и ни другое. В ИТ четко разграничить производство и внедренческую деятельность практически невозможно.
И все же ваши предложения будут нацелены на реализацию проекта технопарков или на развитие отрасли ИТ в целом?
Технопарки — первый шаг для повышения экономической концентрации и конкурентоспособности отрасли, как это сформулировано в поручении президента. На это они и будут направлены. Мы сегодня уже начинаем взаимодействие с регионами, так как вопросы земельного законодательства, дополнительных льгот по налогу на прибыль и налогу на имущество находятся в ведении региональных властей (правда, представители отрасли и говорят, что льготы по налогу на имущество им не особо интересны).
Правильно ли я понимаю, что в конечном итоге эти меры должны стимулировать не только «офшорников», но и внутренних производителей?
Наша задача состоит в том, чтобы российский ИТ-рынок был интегрирован в мировой не только за счет импорта вычислительной техники и комплектующих, а в комплексе. Жесткого разделения на внешних и внутренних производителей нет. Если посмотреть на сетевых интеграторов, у них громадное количество работы и на импорт, и на экспорт. Чтобы росла часть рынка, ориентированная на быстрорастущий глобальный сегмент, мы прежде всего создадим благоприятные условия для него, а рост внутреннего рынка будет стимулироваться с помощью других рычагов, которые тоже прописаны в концепции. Для поддержки небольших творческих компаний есть еще один инструмент — венчурный фонд с государственным участием. В качестве партнеров мы будем привлекать венчурные подразделения крупнейших международных ИТ-компаний.
То есть поддержка небольших инновационных компаний отодвигается на вторую очередь?
Давайте двигаться шаг за шагом. Во второй половине прошлого года за четыре месяца вопросы, связанные с ИТ, рассматривались на заседании правительства четыре раза. Назовите другую отрасль, которая пользовалась бы таким же вниманием. Берясь сразу за многое, мы неизбежно снизим качество подготовки. Сейчас сделаем одно, одновременно будем готовить другие меры, понимая, что политически ориентация на быстрорастущий глобальный сегмент сегодня является приоритетом.
Зоны программирования
С 16 февраля в правительстве обсуждался проект закона об особых экономических зонах (ОЭЗ), подготовленный Министерством экономического развития и торговли РФ. Под ОЭЗ понимается часть российской территории с особым режимом ведения бизнеса. Проект предусматривает возможность создания зон двух типов: промышленно производственной (площадью до 10 км2) и технико-внедренческой (до 2 км2) на 20 лет. Компании, получившие статус резидента ОЭЗ, получат налоговые льготы и таможенные преференции, особые режимы администрирования и землепользования. Условием получения такого статуса для промышленно-производственной зоны является обязанность осуществить капитальные вложения не менее чем на 10 млн. евро, в том числе 1 млн. в течение года. Для резидентов технико-внедренческих зон, к которым предлагается отнести разработчиков программного обеспечения, минимальный размер инвестиций не устанавливается. Проверяющие органы не потревожат резидентов ОЭЗ чаще одного раза в три года, за исключением таможенного и налогового контроля. При вывозе товаров с территории ОЭЗ на остальную часть территории РФ надлежащие таможенные пошлины и налоги будут взиматься. Планируется, что управлять каждой зоной будет специальное территориальное подразделение уполномоченного федерального органа исполнительной власти.