В конце прошлого и начале этого года отношения ИТ-бизнеса и государства существенно интенсифицировались. В частности, Ассоциация предприятий компьютерных и информационных технологий и Министерство по информатизации и связи представили «Концепцию развития рынка информационных технологий в Российской Федерации до 2010 года». В частности, в ней предлагалось создать технопарки со специальным режимом налогообложения и ведения предпринимательской деятельности

В последние полгода взаимодействие властей и ИТ-бизнеса резко интенсифицировалось. Одним из самых заметных событий стала новосибирская встреча Владимира Путина с представителями отрасли и чиновниками, на которой президент страны дал поручение ускорить создание правовой базы для открытия в стране технопарков.

Удовлетворение от того, что президент обратил внимание на проблемы отрасли, было несколько омрачено, поскольку создалось впечатление, будто при движении вверх по «вертикали власти» от всей Концепции остались одни лишь технопарки, причем отданные во владение конкретным компаниям.

Свои соображения по поводу процесса продвижения и трансформации Концепции высказывает Михаил Краснов, глава группы компаний Verysell, руководитель комитета АПКИТ по международным делам и инвестициям.

«Концепция развития ИТ-рынка России» достаточно многогранна. Однако на знаменитой новосибирской встрече Владимира Путина, представителей ИТ-бизнеса и чиновников упоминались только технопарки. С чем это связано?

Есть проект и есть маркетинг этого проекта, стратегия его продвижения. А продвижение Концепции в систему государственной власти — достаточно сложный процесс, и то, что в этот процесс удалось вовлечь президента, сделать его весьма заинтересованным участником, — это большой успех. В том, что на первый план были выдвинуты вопросы создания технопарков, я не вижу ничего плохого. Конечно, процесс развития отрасли не может сводиться к созданию технопарков и особых экономических зон. Тем не менее с чего-то надо начинать.

Понятно, что президент не будет вникать в детали. По всей видимости, был предложен наиболее «очевидный» проект. Технопарк — нечто реальное, то, что можно посетить, «руками пощупать». Так что, наверное, совсем неплохо, что эта часть Концепции вышла на передний план. Однако наша задача, задача всех ведомств и сил, которые заинтересованы в развитии отрасли ИТ, состоит в том, чтобы все не ограничилось созданием этих зон. Если речь идет о достижении ориентиров, названных в Концепции, в тех масштабах, о которых идет речь, то, безусловно, надо решать очень много и других вопросов.

Основное, с чем ассоциируются технопарки, — это облегчение налогового бремени для работающих в них компаний. Опыт создания особых зон такого рода в стране есть, но нельзя сказать, чтобы он был позитивен...

Тем не менее система налогообложения в России крайне запутанна. И признаков того, что положение в ближайшее время нормализуется, не заметно. Это лишает мотивации любой бизнес, особенно ИТ-компании, которые используют дорогой трудовой ресурс и для которых зарплата является главной составляющей издержек.

Для примера, компания, зарегистрированная в Индии, платит 20% налога на заработную плату — и все, у них нет никаких НДС, налога на прибыль. Я уже не говорю о более низком уровне заработной платы и стоимости создания инфраструктуры.

Налогообложение в области высоких технологий должно обеспечивать конкурентоспособность российских компаний. В противном случае будет иметь место нынешняя схема деятельности, когда компании создают офисы за рубежом и последние являются центром прибыли, а в России остаются только группы разработчиков, которые получают весьма скромную долю совокупного дохода.

Но технопарки важны, особенно для малых и средних компаний, не только этим. Вести разработку программного обеспечения для нового сложного и дорогого оборудования без их создания нереально. Мощный сервер стоит несколько сотен тысяч долларов, чтобы создать продукт для него, нужно два-три месяца. Покупать его в условиях отсутствия эффективной системы банковского кредитования невыгодно. Другое дело, когда технопарк покупает такой сервер, несколько компаний арендуют время и создают не одно, а несколько десятков приложений для сервера. В общем, на базе технопарков и особых экономических зон, при условии, что их создание будет реализовано не как обычно, а правильно, можно решать многие проблемы, не дожидаясь, пока изменятся налоговое законодательство и судебная система в масштабах страны.

Когда речь заходит о технопарках, обычно ссылаются на индийский опыт. Еще какие-нибудь примеры вы можете привести?

Если мы говорим о классическом варианте технопарка, то это проект, который полностью финансируется государством.

Полностью?

Да. Начиная от бесплатного выделения земли, от субсидирования строительства и кончая субсидированием закупки оборудования. И государство впрямую никогда никакой прибыли от инвестиций в технопарки не имеет. Я недавно был в научном парке в Гонконге. Там очень дорогая земля, очень дорогое строительство, но власти выделили 20 гектаров, на них построены великолепные рабочие и жилые корпуса. Стоимость проекта — несколько миллиардов долларов. Это, надо отметить, научный парк, а не парк софтверных или Internet-компаний. Все хозяйство было передано в управление частной компании, которая имеет жесткие ограничения по прибыльности и просто управляет этим имуществом. Работать в парке могут только местные компании, то есть иностранные должны создавать дочерние структуры. Какой интерес имеет здесь государство? В Гонконге хорошее налоговое законодательство, достаточно льготное и устойчивое. И отличная фондовая биржа. Компания, которая зарегистрировалась в технопарке, в случае успешной реализации проекта может выпустить свои акции на Гонконгской бирже. Когда бизнес становится прибыльным, государство через налоги возвращает свои инвестиции.

При этом получить место в технопарке могут только инновационные компании. Они должны периодически предоставлять свои отчеты и показывать, что не менее 70% выручки получено от новых продуктов. Как только компания становится большой и начинает заниматься маркетингом, производством — она уходит из технопарка.

Такие научные парки строят во всем мире. У нас же просматривается явная тенденция создания технопарков как бы на коммерческой основе, чтобы получать экономическую выгоду от самого их существования. Такие проекты тоже можно реализовать, но это уже отход от основной мировой тенденции. Непонятно, насколько они будут успешными.

Каждый раз, когда вы говорите, что где-то что-то устроено правильно, вы отмечаете, что у нас это невозможно по тем или иным причинам....

Универсальной модели пока нет. У нас идет этап экспериментирования, и если технопарки создаются под какие-то компании или группы компаний, ничего в этом плохого нет. Хотя бы кто-то получит нормальные условия и возможность лучше работать.

Надо сказать, что даже вложить деньги в создание технопарка само по себе не так уж просто. Деньги где-то надо взять, с умом вложить — так, чтобы купили и построили то, что нужно, не разворовали. А попутно решить еще ряд вопросов законодательного характера, дабы можно было в этих технопарках эффективно работать. Если все сведется к тому, что каким-то компаниям будет дана возможность переехать в дешевый офис, то этого, конечно, будет недостаточно.

Государство — не единственный возможный источник инвестиций…

К сожалению, в дискуссиях, которые сейчас ведутся, не затрагиваются вопросы венчурного финансирования. А ведь бизнес в сфере ИТ, особенно экспортно-ориентированный, не может нормально развиваться без венчурного финансирования, так называемых посевных фондов, которые действительно способны поддержать инновационные элементы бизнеса. Сейчас перспективы выйти на мировой рынок есть лишь у крупных компаний. У средних они фактически отсутствуют, потому что такой выход требует немалых средств.

Если какой-то коллектив имеет хорошие наработки, прототипы, концептуальные разработки, то нужно найти людей, которые могут вложить в них деньги и которые понимают, как продвинуть продукт на внешние рынки. Поэтому стоит вопрос о привлечении специализированного венчурного капитала.

А любой венчурный капиталист прежде всего смотрит на общую ситуацию в стране, а не на отраслевую специфику и какие-то специализированные законы. Если общая ситуация неблагоприятна, то никакие концепции, никакие законы не помогут. Здесь пока существуют серьезные пробелы. В нашей Концепции предусматривается создание венчурного фонда с серьезным участием государства. Эта идея достаточно хорошо проработана. В сложившихся у нас условиях ведения бизнеса ни один серьезный фонд или корпорация не пойдет в страну, не заручившись прямой поддержкой государства. Сейчас для иностранцев очевидно, что если бизнес не находится при государстве, он подвержен огромным рискам и не может быть объектом для инвестирования.

Кто будет партнером со стороны государства? И насколько этот партнер сможет быть гарантом в том, что инвестиции, которые пойдут в отрасль ИТ, будут надежно защищены в среднесрочной перспективе? И что нынешние тенденции приведут к созданию цивилизованного, стабильного рынка, привлекательного для бизнеса в целом и для иностранного бизнеса в частности. Вот какие вопросы встанут перед любым инвестором.

Что касается наилучшего примера, то, наверное, имеет смысл копировать опыт тех стран, у которых общая концепция развития ИТ наиболее сходна с российской?

Да. В Индии 90% создаваемого продукта идет на экспорт — это уникальная модель, и мне кажется, что вряд ли ее надо копировать. Во всех других экономиках бизнес развивается прежде всего за счет спроса, который существует на внутреннем рынке, и те компании, которые зарекомендовали себя в стране, имеют перспективы продвижения на внешние рынки. Я думаю, что такая модель для России более перспективна.

Пока что имеется противоречивая ситуация. С одной стороны, совершенно явно сформулирована государственная политика, все говорят — надо поддерживать экспортно-ориентированные компании. С другой стороны, существует большой, динамичный внутренний рынок, на котором отечественного ИТ-производителя никто не поддерживает. Нет никаких инструментов стимулирования спроса на то, что произведено в России. Естественно, конкурентную борьбу выигрывали и выигрывают крупные международные компании, которые имеют конкурентный продукт, серьезные финансовые ресурсы. Я думаю, что это белое пятно в Концепции. Нельзя сказать, что эта проблема совсем обойдена вниманием. Но одно дело — декларировать, что государственные ведомства должны отдавать предпочтение отечественным продуктам, другое — иметь реальные механизмы повышения их заинтересованности в этом.

Конечно, невозможно поддерживать всех. Нужно отобрать наиболее перспективные продукты и технологии и обеспечить им благоприятные условия. Пока же все больше думают о том, как выйти на американский рынок. Эмоций много, а толку, проработки реальных возможностей мало. В отличие от той же Индии, где хорошо понимают, с чем имеет смысл выходить на мировой рынок, а с чем — нет.

Вернемся к нашим реалиям. Приходилось слышать, что у каждого технопарка уже есть свой «владелец» — конкретная компания, которая в нем разместится. Причем достаточно крупная, так что о поддержке малого и среднего ИТ-бизнеса говорить не приходится.

Конечно, хочется, чтобы были созданы технопарки для небольших инновационных компаний. Но малый бизнес недостаточно организован. У него нет возможности продвижения этих проектов, защиты своих интересов. У крупных компаний в этом отношении возможностей больше. А для того чтобы «процесс пошел», нужен кто-то, в этом очень заинтересованный. И конечно, крупный бизнес имеет самый большой потенциал развития.

Так что ничего плохого в том, что первые парки будут созданы под конкретные компании, я не вижу. Но за этим должно следовать создание новых технопарков, где получат возможность работать, скажем, все многочисленные члены «Руссофта». Вот тогда у нас будет конкурентный рынок, с большим потенциалом роста. А если все кончится тем, что четыре-пять компаний пробьют себе льготы, то они будут успешно развиваться, а вся остальная отрасль вымрет, сведется к обслуживанию небольших проектов.

И тогда через несколько лет у руководства страны неизбежно наступит разочарование, поскольку тех цифр, которые были названы в Концепции в качестве контрольных, достичь не удастся. А значит, не будет и налоговых поступлений.

В течение какого времени необходимо создать «массовые» технопарки для того, чтобы отрасль не пришла в запустение?

Не более чем за два года. Уже сейчас очень много заказов идет на Украину, потому что в России нет свободных ресурсов. За два-три года этот сегмент может полностью сформироваться, и доступ для новых компаний будет просто закрыт. Мировому рынку не нужно много компаний.

Поэтому сразу после запуска пилотных технопарков ассоциация должна заняться отстаиванием интересов малого и среднего бизнеса. Чтобы помимо уже намеченных технопарков обязательно создавались технопарки независимые, которые построены не для каких-то конкретных больших компаний, а для всех. Я думаю, что это будет легче сделать, если Концепция заработает. По крайней мере, у меня даже есть идеи, где могут быть созданы технопарки такого рода.