Виртуальная Долина

В поддержке ИТ-отрасли государство, начав с предоставления налоговых льгот, дошло до создания технопарков и участия первых лиц в разработке проекта иннограда «Сколково». Насколько все эти шаги способствуют развитию оте­чественного компьютерного бизнеса, мы беседуем с Александром Галицким, одним из первых и самых известных российских венчурных предпринимателей в области ИТ, членом совета директоров «Сколково».

Начнем с самого простого и давно обсуждаемого способа поддержки отрасли — налоговых послаблений. Каков мировой опыт использования данного механизма? Насколько льготы важны?

Налоговые льготы, конечно, стимулируют развитие бизнеса, но, как показывает практика, не являются определяющим фактором. И в сложных налоговых условиях можно добиться хороших результатов. Лучший пример — Израиль. Там очень жесткое налоговое законодательство в отношении доходов и физических лиц, и юридических. А это тем не менее второй регион после Калифорнии по количеству инвестиций и ИТ-стартапов.

Но в принципе для облегчения «запуска» какой-либо индустрии налоговые послабления делаются часто. Например, ИТ-индустрия Ирландии пошла в гору после предоставления налоговых льгот, из офисов в этой стране работать с Европой захотели многие американские компании, появились и свои фирмы. Серьезные льготы для ИТ-компаний существуют в Белоруссии, там давние традиции в области программирования, еще с советских времен. Они сохранились благодаря работе на иностранных заказчиков. Белорусская компания EPAM, как известно, один из самых больших аутсорсеров на постсоветском пространстве.

Но, на мой взгляд, есть и более существенные факторы — инфраструктура, атмосфера, в которой люди работают. А налоги — хороший дополнительный стимул.

Еще одно обсуждаемое направление — поддержка экспорта...

Я за поддержку экспорта, однако никогда не был большим сторонником развития офшорного программирования в том виде, в каком оно культивируется в России. При этом берут почему-то за образец индийскую модель. Однако у нас нет такого большого человеческого ресурса. И нет выстроенной системы подготовки среднего технического персонала по написанию кода. В России все, кто пишет программы, — это выпускники вузов. И использовать их для написания кода или поддержки нерационально.

Такого рода аутсорсинг строится на рутинном труде, который могут делать люди, не связанные с основными бизнес-процессами заказчика. В перспективность такого направления не очень верится, его поддержка мне кажется малоинтересной.

Офшорное программирование в области бизнес-процессов, которое требует более глубокого вовлечения разработчиков в деятельность компании-заказчика, на мой взгляд, гораздо перспективнее. Разработчики понимают, какие проблемы существуют у заказчиков, и это стимулирует создание стартапов, готовых решать эти проблемы.

Но более перспективным я считаю создание продуктовых компаний. У нас и сейчас есть небольшие компании, которые создают продукты для мирового ИТ-рынка. Часть из них существует не под российской юрисдикцией, и именно на них надо обратить внимание правительства, создать условия, чтобы им было экономически выгоднее и безопаснее регистрироваться в нашей стране. Скажем, огромный российский рынок мобильной связи может быть довольно привлекательным для европейских стартапов, чтобы они открывали свои офисы, а то и штаб-квартиры именно у нас.

Следующий шаг властей — создание технопарков и особых зон. Каков опять же мировой опыт?

Дело в том, что у нас проекты такого рода рассматриваются преимущественно как «строительные», причем непременно очень больших размеров. «Строительная» часть исполняется, а потом выясняется, что не вполне понятно, как создать в этих парках инновационный бум.

Особые экономические зоны тоже планировались в большом масштабе. Для производственных зон это было нормально, и надо сказать, что часть из них работает, и достаточно эффективно, в Татарстане например.

Для технико-внедренческих зон требуется другой подход, тут важны не только налоги, но и инфраструктура, общая культура, мотивация. В общем то, что называется «атмосферой».

Если брать Китай, то в нем около 70 такого рода особых зон. И в каждой — полторы тысячи инновационных и инновационно-внедренческих предприятий. А у нас в зоне примерно полсотни зарегистрированных компаний, из них три-четыре реально работающие — это значит, что чего-то в этих зонах не хватает. И эта ситуация требует анализа.

Как прочувствовать «атмосферу»?

Рядом с инновационной зоной есть город, в нем — университет. У нас обычно они живут каждый своей жизнью. У города нет интереса к технопарку, кроме желания построить что-то попутно для себя за государственный счет. Нет стратегии развития, связанной с технопарком. Если же взять муниципалитеты Пало-Альто и других городков Кремниевой долины, то у них существуют программы взаимодействия с этими инновационными образованиями.

У нас в некоторых случаях, например в Томске, заинтересованность у областного руководства в развитии инноваций есть, в Татарстане соответствующий проект курировал премьер-министр. В других же местах полагают, что все само как-нибудь наладится. По крайней мере, есть такое впечатление.

Сколково на первый взгляд выглядит квинтэссенцией сказанного — огромные объемы строительства на пустом месте, обещание особого режима...

Кремниевая долина тоже возникала когда-то на месте апельсиновых рощ около Сан-Франциско, как Сколково — на землях какой-то сельскохозяйственной академии. Да и вообще понятие Долины понемногу уходит в прошлое. Сейчас правильнее говорить об интеллектуальных территориях, которые должны быть связанными и общаться между собой. Поэтому концентрироваться на том, что через два-три года в Сколково что-то будет построено, бессмысленно. По мнению многих членов совета директоров, а среди них Крейг Барретт, Джон Чемберс, Эрик Шмидт, сейчас то время, когда можно стартовать виртуально, а наличие инфраструктуры будет лишь хорошим дополнением. Виртуальный старт — это создание взаимодействия между стартапами, исследовательскими подразделениями крупных компаний, академическими структурами, российскими вузами, западными университетами и научными центрами.

Вторая часть задачи — налаживание инновационного предпринимательства вокруг компаний-лидеров. Оно тоже не рождается на пустом месте. Мои успехи в области технологий в начале 90-х годов основывались на том, что нас допустили в «кухню» Sun Microsystems. Мы приходили на совещания, могли участвовать в обсуждении проблем, так рождались наши продукты в области Wi-Fi и VPN. Мы видели, где специалисты Sun не могут чего-то сделать, а мы — можем. Поэтому привлечение лидеров рынка и доступ к их «кухне» очень важны.

В целом, с учетом обсуждающихся мер по поддержке Сколково, мне кажется, что этот проект может состояться еще до строительства города, который добавит не только экономическую составляющую, а еще возможность как виртуального, так и физического сотрудничества, непосредственного общения участников процесса.

Поэтому международная направленность Сколково, интерес к ней лидеров, участие в совете директоров известных людей может привести к тому, что проект окажется успешным.

И если эта модель заработает, то она может быть перенесена и в другие технопарки.