Осторожно, «цифровое неравенство»! | Мир электронной коммерции

Словосочетание «цифровое неравенство» появилось в нашем языке совсем недавно, однако вокруг него уже развернулись широкие дискуссии на самом высоком уровне. Прежде чем включиться в дебаты, постараемся получше рассмотреть то, на что в ближайшее время будет потрачено немало средств, слов и сил.

Под «цифровым неравенством», или «цифровым разрывом», подразумевают ситуацию, при которой доступ к возможностям Интернета имеет лишь определенная часть населения. Причем не располагают таким доступом малообеспеченные слои, которых особенно много в развивающихся странах и странах с переходной экономикой (к последним принято относить и Россию). И конечно, у бедных очень мало шансов воспользоваться «новыми возможностями, которые предоставляет Интернет».

На преодоление глубочайшего, по мнению мировых экспертов и специалистов, «цифрового разрыва» направлены усилия целых армий адептов и миссионеров. Но при очевидном позитивном заряде, который заложен в идеологию «борьбы с информационной бедностью», она страдает весьма существенным недостатком: в качестве основного лекарста предлагается увеличение парка компьютеров, подключенных к Интернету. Что это даст мировой ИТ-индустрии? Выгоднейшие заказы. Расширение бизнеса. Рост продаж. Что это даст малообеспеченным людям? На этот вопрос ответить гораздо сложнее.

Давайте разберемся. Выше я не зря дала слова о «возможностях, которые предоставляет Интернет», в кавычках, поскольку они постоянно звучат из уст сторонников скорейшего решения проблемы «цифрового неравенства». Эти слова являются для них чуть ли не молитвой, ну а к молитве сложно относиться критически. Смысл их высказываний состоит в том, что предоставь каждому компьютер и доступ в Сеть, как неравенство исчезнет. ¹

Однако на деле тут происходит подмена. Обладание сверхскоростным компьютером, подключенным к Интернету, вовсе не означает автоматического появления мотивации и способности использования Сети и ее пресловутых «информационных возможностей». Иными словами, некоторым людям предлагается заиметь дома ненужные им вещи. Кроме того, великий самообман — считать, что можно быстро «увлечь» человека Сетью. Скажем, российский Интернет в его нынешнем состоянии не может предложить пользователю что-то уникальное, крайне необходимое, неимение чего влечет за собой неравенство. Вот если бы у нас выборы происходили только через Интернет, получить образование, повысить квалификацию, наняться на работу можно было бы тоже исключительно через Сеть, тогда действительно стоило бы бить тревогу, поскольку большая часть населения не сумела бы участвовать в ключевых социально-политических и экономических процессах (это и было бы настоящим неравенством).

Пока внутренняя инфраструктура Сети не настолько развита, чтобы предоставить такие возможности, которые позволили бы устранить социально-экономическое расслоение и решить проблему бедности. У нас до сих пор нет хороших публичных бесплатных библиотек. У нас не создана индустрия дистанционного обучения через Интернет. Разговоры об «электронном правительстве», правда, ведутся, но Сеть пока не облегчила процедуру общения гражданина с государством. В ней не найти исчерпывающую информацию по интересующим вопросам. Эти и многие другие возможности, которых недостает Интернету, увы, не обсуждаются в дискуссиях, возникающих вокруг проблемы «цифрового неравенства».²

Ситуация с «цифровым разрывом» очень напоминает историю так называемой «проблемы 2000 года». Как все помнят, после своего возникновения она довольно быстро стала темой для обсуждений, для ее решения были привлечены огромные силы, выделялись значительные средства. Сейчас некоторые уже догадались, что кампания по раскручиванию «проблемы 2000» была великой мистификацией современности, обманом в глобальном масштабе. В качестве остапов бендеров, мировых наперсточников выступили крупнейшие гиганты компьютерной и ИТ-индустрии, столкнувшиеся с нежеланием потребителей обновлять программное обеспечение так же часто, как происходит выпуск все новых и новых его версий. Чтобы заставить пользователей обновить ПО, мировые гиганты скинулись и провели качественную лоббистскую и информационную кампанию, основными этапами которой стали:

создание и обострение несуществующей проблемы, которая имеет точный срок, к которому подтягивается основной всплеск; проста для восприятия обывателем; поддается однозначному толкованию (решению); носит угрожающий в случае ее игнорирования характер (нагнетание страха);
организация глобальной информационно-пропагандистской кампании в СМИ и Интернете с привлечением внимания к проблеме;
организация лоббистского давления и работы с государственными структурами в целях выделения бюджетного финансирования для решения данной проблемы;
работа с мировым сообществом, привлечение его на свою сторону.

Что мы получили в итоге? Затраты: по сообщению агентства Bloomberg, потребители компьютерного оборудования и программного обеспечения (государственные органы, корпорации, организации) потратили на решение «проблемы 2000» около 300 млрд. долл. (понятно, что эти деньги пошли на развитие ИТ-бизнеса). Выводы: «Общественное мнение, — пишет The Wall Street Journal, — постепенно склоняется к тому, что «проблема 2000» была чем-то вроде мистификации, придуманной консультантами, специалистами компьютерных фирм и другими негодяями». Эти выводы становятся тем печальнее, чем больше осознаешь: кампания, затеянная исключительно в частных интересах, оказалась столь удачной именно потому, что проводилась под прикрытием благих целей.

Сегодня, кажется, в мире новая напасть — «цифровое неравенство». Уже началась кампания в российских СМИ, в соответствии с которой эта проблема имеет каноническое (недискуссионное) толкование и каноническое решение. Уже лоббисты обрабатывают ИТ и Интернет-сообщество. Уже Правительство РФ проводит семинары, на которых лидеры бизнеса рассказывают чиновникам, как устранить «цифровое неравенство» (и в их словах слышится: «выделите строку в бюджете»). Уже готовится доклад премьер-министру Михаилу Касьянову. Уже международные организации (например, ООН) подключились к работе над этой проблемой. России уже демонстрируют «мировой опыт» ее решения, нам говорят — посмотрите на других! — и предлагают помочь.³

Так на наших глазах происходит настойчивое выдвижение в разряд самых актуальных новой «глобальной проблемы», которое, увы, все больше напоминает лоббистскую кампанию, призванную расширить рынки сбыта крупнейших производителей компьютерной техники и помочь им получить государственные бюджетные средства. Действительно, побороть неравенство — благая цель. Особенно для тех, кто сам это неравенство придумал.

ОБ АВТОРЕ

Марина Литвинович — руководитель Интернет-департамента Фонда эффективной политики, e-mail: marina@fep.ru

¹ К сожалению, автор не указывает, какие именно сторонники скорейшего решения проблемы цифрового неравенства полагают, что неравенство исчезнет, если «всем будет предоставлен компьютер и доступ в Сеть». Конечно, можно услышать и такие, не слишком квалифицированные высказывания, но этих «адептов и миссионеров» следовало бы точно процитировать. Нам представляется, однако, что внимательное прочтение материалов, разработанных группой 16 экспертов ООН, и Декларации, принятой на сессии ЭКОСОС-2000 (см. врезку на с. 53 — 59), не позволяет расценить подобные выводы как справедливые. В этих документах и речи не идет о том, чтобы считать Интернет панацеей, сделать эволюцию информационных технологий самоцелью и заменить этим процессом развитие базовых секторов экономики и образования. — Прим. ред.

² Все указанные здесь недостатки Сети вообще и российского Интернета в частности, разумеется, справедливы. Однако, на наш взгляд, в корне неверен вывод из этих тезисов: раз информационные технологии и Интернет несовершенны, то и не надо уделять им повышенного внимания, лучше заняться традиционными российскими проблемами. Именно сейчас нашей стране с ее все еще достаточно высоким кадровым потенциалом дается шанс использовать мозги, а не принцип «бери больше — кидай дальше» для интеграции в глобальную экономику в качестве подлинно великой державы (т. е. государства, величие которого определялось бы не военной мощью, а высоким уровнем благосостояния граждан). Если мы не реализуем эту возможность, то наша вина перед будущими поколениями, у которых уже не будет нефти и газа, окажется непростительной. — Прим. ред.

³ Мы не беремся судить, действительно ли «Проблема 2000» была грандиозной мистификацией группы негодяев, однако хотим отметить, что в отношении цифрового неравенства последовательность событий была иной. Наоборот, нынешняя дискуссия в российских СМИ — результат инициативы международных организаций, которая нашла свое воплощение в правительственных семинарах и составлении доклада премьеру. Подписав Декларацию ЭКОСОС о преодолении цифрового разрыва, Россия признала наличие этой проблемы и обязалась прилагать усилия к ее решению. На наш взгляд, вопрос состоит лишь в том, чтобы наша страна постаралась превратить эти заявления в реальность. Если же расценить информационное неравенство как очередной обман в мировом масштабе, то, конечно, не нужно будет участвовать в международных мероприятиях, принимать финансовую помощь и выделять свои бюджетные средства. Действительно, гораздо проще в очередной раз объявить Россию ужасно загадочной, совершенно особенной и снова начать поиски нетривиальных путей к процветанию. — Прим. ред.