- Черт! Лео, чтоб у тебя хвост отсох! - крикнул я вслед пушистому коту, исчезнувшему в дверном проеме.

Лео - это мой кот. На редкость целеустремленное существо: к нужному пункту добирается исключительно по прямой. В прошлой жизни наверняка был учителем геометрии. Только что он проследовал на балкон через мой стол и опрокинул полную чашку кофе. В результате залил только что купленную новомодную проекционную клавиатуру.

- И что дальше? Как там насчет "в любых условиях, на любой поверхности"? - процитировал я строчки из рекламного проспекта.

Секунды через две клавиши появились на темной глади кофейной лужи, но не очень дружно. Последней "всплыла" клавиша пробела, видимо как самая тяжелая, хотя и ежу понятно, что дело в скорости подстройки контроллера под изменившиеся оптические свойства среды, которой в данный момент является мой кофе.

- Давай, толстуха, пошевеливайся, - подбодрил я ее.

Да, на такой случай надо бы снова подключить голосовую систему управления. Правда, я ее терпеть не могу. С компьютером общаться еще туда-сюда, но все эти суперновые интеллектуальные бытовые приборы или болтающие на трех языках чайники... В прошлом году я был в гостях у Клэр, моей кузины. Муж ее ярый поклонник всей этой модной дребедени. Я думал, что сойду с ума: три дня я разговаривал с выключателями, унитазами, кондиционерами.

"Пи-и-ип",- и на экране вспыхнула предупреждающая надпись: "Неправильно набран код. У вас 90 секунд, чтобы повторить набор, иначе счет будет заблокирован. Если вы..." и т. д. и т. п. Делать нечего - чертыхаясь, набираю номер, шлепая пальцами прямо по луже. По поверхности бегут волны, изображения клавиш дрожат, но результат положительный: красная предупреждающая надпись сменилась зеленой "Ждите". Между прочим, первый раз я ничего и не вводил - просто упала чашка, может, еще и Лео добавил что-нибудь левой задней. А это чудо техники фактически уравняло меня с котом, хотя, наверно, умеет различать сорта кофе по отражательной способности. Я любил мою старую сенсорную клавиатуру, теперь, безнадежно сломанная, она примостилась в углу. В магазине мне вежливо сказали, что таких уже не производят, а если я коллекционер, то лучше обратиться в "Ностальжи инкорпорейтед". Как же, побежал! Там дисковые телефоны - по цене автомобилей. Нет, я не коллекционер, я - писатель. Я делаю романы, которые...

"Пи-и-ип", - по экрану поползли столбцы цифр. Меня интересует последняя. А, вот и она. Несложные подсчеты в уме показали, что продано еще три экземпляра. Получается всего двести четыре штуки за три месяца - не хватит даже, чтобы окупить электричество.

Не покупают. Почему? Не знаю... Этак скоро никто не будет знать, почему писатель называется писателем. Ведь теперь романы делают, пишут только рекламные проспекты и налоговые декларации. А читать - и этого не читают. Сейчас кажется, что так было всегда, а ведь все происходило на моих глазах. И если когда-нибудь у меня будут дети, а может и внуки, то я смогу им рассказать, что началось это с очередного скачка в развитии электроники, а окончательно новый порядок вещей утвердился с появлением виртуальной генетики. Собственно говоря, остался один вид искусства - визуально-звуковой синтез. Впереди, как всегда, голливудские компании, а тех, кто делает то же самое в одиночку, по-прежнему продолжают называть писателями, художниками, музыкантами... Стали не нужны декорации, технический персонал. Не нужны живые актеры - их заменили андросимы, искусные программные имитаторы. Все происходит внутри напичканного субмолекулярной электроникой ящика. "Ящик", правда, надо иметь неплохой. Еще, конечно, необходим приличный пакет программ и удачный набор актеров-андросимов. Остальное - твоя фантазия.

Недостатка воображения у меня никогда не было. Моя основная проблема - актеры. Можно, конечно, как делает большинство, отыскивать их в Интернете - ими переполнены бесконечные виртуальные миры. Это дешево или вообще бесплатно - последних двух своих главных героев я нашел в каком-то беспризорном виртуальном казино: он там был крупье, она - стриптизерша. Другой вариант - покупка или аренда в какой-нибудь из многочисленных фирм. Товар считается более качественным, но даже самые дорогие из них (жесты от "Старз мувинг", фактура кожи от Жака Коле, голос - из анналов Пьетро Висконти) не идут ни в какое сравнение с андросимами, официальное название которых "самоорганизующиеся виртуально-генетические программные комплексы". Разница видна невооруженным глазом. Имитация настолько полная и естественная... Да какая, к черту, имитация, если ни одна экспертиза не сможет установить, съемка это живого человека или его электронного клона. Что, кстати, послужило одним из аргументов постановки данной технологии в жестко регламентированные рамки лет десять назад, когда от нее была отлучена вся развлекательная индустрия. Так что все теперешние андросимы должны быть произведениями нескольких предыдущих бесконтрольных лет. Они могли бы размножаться бесконечно, если бы не баснословная стоимость подобных проектов. Для этого нужен мощный биокомпьютер, который стоит целое состояние. На обычном, электронном, если и удастся скрестить пару генкодов, то дальше дело вряд ли пойдет. Даже такая неплохая система, как у меня, с новыми шестидесятиуровневыми Твентиумами выполнит программу "виртуальной беременности" года за полтора (почти как у слона!), а вероятность возникновения ошибки за это время слишком велика.

Воспользовавшись пачкой бумажных полотенец и закончив кофейно-мелиоративные работы, вновь сажусь за компьютер, на дисплее которого продолжают светиться цифры, характеризующие мое печальное финансовое положение. Что делать? Опять идти на поклон к старику Фишеру? Он сволочь, но у него есть деньги и у него есть Лиззи Харпер. Фишер - тоже писатель, большой писатель, фабрика бестселлеров. Он уже разменял восьмой десяток. Даже не верится, что начинал он, стуча по клавишам пишущей машинки. Сейчас-то у него отменная техника. Вот у кого нет недостатка в актерах: просто несчетное число андросимов. Зато у старика, видимо, проблемы с фантазией, иначе он не покупал бы мой товар. А товар вот он - практически готов ловко скроенный сюжет нового романа с надиктованными диалогами. В главной роли - снова и всегда - Лиззи Харпер.

Ах, Лиззи, Лиззи, если бы она была у меня! Но старик ни за что не продаст ее, если бы я даже вдруг разбогател. А ведь он не чувствует, не понимает ее. Он ее чуть вообще не проглядел: впервые она появилась у него в "Городе туманов" на второстепенной роли, а теперь она обладательница "Оскара". Помню, какое ошеломляющее впечатление она произвела на меня в своем дебюте. Я тогда за несколько дней, не вставая, набросал роман с главной ролью специально для нее. Когда старик Фишер просмотрел материал, то выписал мне чек на сумму несколько большую, чем обычно полагается за такую работу, с тем чтобы я не претендовал на место в титрах. С тех пор я ничего не могу с собой поделать: последние два года я, как зомби, делал сценарии под Лиззи Харпер, четыре штуки, один за другим, и относил их Фишеру. Он платил, правда, все более скромные гонорары, видимо поняв мою "наркотическую" зависимость от Лиззи. Сюжеты мои в его руках претерпевали ужасные метаморфозы, но вся линия главной героини оставалась без изменений. Старик - бездарность, но там, где дело касается денег, безошибочно чувствует золотую жилу.

Ах, Лиззи! Где он только тебя взял? Выиграл в карты, украл? Все может быть. Не зря им уже кое-кто интересуется. Две недели назад мне позвонил Майкл, старый приятель еще по Массачусетскому технологическому, он теперь работает на ФБР, и назначил встречу в небольшом кафе на окраине. Мы пили виски и вспоминали студенческие годы. Потом он спросил:

- Ты не знаешь, откуда у Фишера столько андросимов?

- Он богатый человек, - пожал я плечами.

- Даже всех его доходов не хватит и на десятую часть.

- Наверняка у него есть геногенератор...

- Если бы они происходили от двух-трех пар, то они давно бы выродились, превратились бы в уродов. А так они хорошеют у него день ото дня. Как тебе Лиззи Харпер в "Последнем рейсе"? - и, полюбовавшись моими вытаращенными глазами, похлопал меня по плечу: - Ладно, я немного в курсе.

- Тогда не сыпь соль на раны. Думаешь, у него подпольная лаборатория? Надо бы покопаться у него в гараже.

- Исключено, - Майкл сделал вид, что не заметил шутку. - Сейчас существует всего четыре центра: два работают на фундаментальную науку, один - на медицину и один - по проекту "Поиск".

- Что такое "Поиск"?

- Ну, знаешь, эти ежемесячные конкурсы красоты... С победителей, мужчин и женщин, делают виртуальные клоны. Диски с ними запечатывают в капсулы и с орбиты Плутона запускают в разные стороны, в сущности в никуда, в надежде, что их подберут инопланетяне.

- Так вот куда уходят деньги налогоплательщиков!

Майкл продолжал, не обращая внимания на мои комментарии:

- Вообще к Фишеру претензий никто не предъявляет. Мы работаем по просьбе Комитета генетической безопасности, они очень обеспокоены. Им удалось расшифровать генкод одного из андросимов. Так вот там обнаружились изменения, характерные для действия вируса А-216. Это грипп.

- Ну, гриппом все болеют.

- Но не одним и тем же. Вирус видоизменяется с каждым поколением и никогда не повторяется. А-216 совсем свежий, зарегистрирован в прошлом году.

- Значит, утечка?

- Возможно. Прямых доказательств нет. Кстати, Комитет назначил неплохую премию за ценную информацию.

- Ты прямо знал, к кому обратиться: я не стукач, но старика Фишера заложил бы даже бесплатно. К сожалению, пока ничем помочь не могу.

Вот такой разговор.

А между тем я безуспешно пытаюсь связаться с Фишером: с меня требуют какие-то пароли, просят оставить сообщение, хотя я почти уверен, что он дома. Старик в своем амплуа: запирается в особняке, что в двух кварталах отсюда, отрезает себя от внешнего мира и творит очередное бессмертное произведение. Но я-то не могу ждать, пока его посетит вдохновение! Конечно, есть варианты, но сначала надо удостовериться, что он работает дома, а не где-нибудь в Швейцарии. Надо попробовать влезть в его бытовую сеть. Этому трюку научил меня Боб - хакер, мой сосед и, пожалуй, единственный друг. Помню, как он поучал меня:

- Сейчас золотое время - можно попасть куда угодно. Даже если в доме нет компьютера, а есть еще и такие, поверь, то уж наверняка есть электричество, водопровод и пожарная сигнализация. А этого вполне достаточно. Сегодня в Сети больше стиральных машин и газонокосилок, чем пользователей.

Начало удачное: ввожу код доступа, подаренный соседом, и он срабатывает. Вот черт! Система требует ввести еще один пароль, индивидуальный, - тут без Боба не обойтись. Глядя поверх замершего в ожидании экрана, замечаю Лео, возвращающегося с балкона.

- Ну, хватит! Если у меня неудачный день, то и ты будешь ходить зигзагами, - говорю я и в тот момент, когда Лео вспрыгивает на стол, загораживаю ему намеченный путь.

От неожиданности он отпрыгивает чуть в сторону и, оказавшись на клавиатуре, в нерешительности топчется по ней всеми четырьмя лапами. На экране появляется какая-то галиматья и вдруг...

Не может быть! "Пароль принят. Доступ разрешен". Быстро приподнимаю перепуганного Лео (не дай бог, наступит еще на что-нибудь!) и опускаю на пол, он тут же исчезает. Вот так: хочешь попасть в чужую систему, имей кота с дипломом по геометрии, а не хочешь, чтобы попали в твою, не пользуйся дурацкими программами от фирмы "Мегасофт" (кажется, раньше у нее было более скромное название). Расскажу Бобу - ни за что не поверит.

Итак, я у старика Фишера, в его сервисной сети. Посмотрим, что тут есть. О, легче сказать, чего здесь нет! После недолгих поисков прихожу к выводу, что лучше всего для моей цели подходит пылесос. Жалко, что нельзя посмотреть, как он выглядит, но, судя по рекламным роликам, это должна быть такая штучка полметра длиной, на шести колесиках, с хоботом и манипулятором. Главное, что у него есть видеоаудиоконтрольное устройство и он может перемещаться. К тому же в его файлах должен быть записан план дома. С минуту изучаю интерфейс управления: ненамного сложнее, чем у игрушечных автомобилей. Чтобы привести все это в действие, достаточно переключиться с автономного на внешнее управление. Сделано. С Богом! Для начала осмотримся. Включаю "зрение", обвожу "взглядом" комнату: какое-то подсобное помещение. Изображение оставляет желать лучшего, особенно это касается удаленных предметов. Видимо, оптика рассчитана только на рассматривание мусора под "ногами". Тем не менее различаю рядом с запертой дверью еще одну, совсем крошечную, похожую на шлюз космического корабля. Потихоньку трогаюсь с места и подъезжаю к ней, та плавно открывается. Первое препятствие позади, выкатываюсь в коридор - пусто.

Судя по плану, кабинет нашего гения в конце коридора. Самым малым двигаюсь туда. Дверь приоткрыта, свет горит. Значит, Фишер у себя, но почему такая тишина? Заезжаю на полкорпуса внутрь и... Что я вижу?! За столом в огромном кресле старик Фишер в странной позе, с запрокинутой головой. Спит? Нет, слишком неестественная поза. Умер?..