Пишу и представляю, как возмущенный читатель нахмурил лоб, готовый указать мне на сопоставление в заголовке совершенно разных сущностей. Он прав и не прав одновременно. Наверное, это субъективно, но для поколения людей «за сорок», имевших хоть какое-то отношение к вычислительной технике в нашей стране, эти понятия переплелись очень тесно. От надежности изделий этой фирмы (или их клонов) зачастую зависела судьба дипломных проектов, диссертаций, карьера (за несвоевременный расчет зарплаты, например, по головке не гладили), а порой личная жизнь или даже государственная тайна.
Девяностолетие IBM, которое отмечалось в октябре, заставило вспомнить, как в начале семидесятых, простояв в километровой очереди на выставку США в Сокольниках, я пытался пробраться к стенду с рядом строгих ящиков, тихо шелестевших вентиляторами и называвшихся «ЭВМ с производительностью 50 тысяч операций в секунду фирмы ИБМ». Как потом оказалось, и у нас в те времена тоже кое-что кое-где очень даже успевали просчитывать. Но только кое-что (тсс!). А это американское чудо было выставлено на продажу, как самый невзрачный калькулятор!
Однако эта представительница проекта System-360, объявленного еще в 1964 г. первой в мире серией ЭВМ, разных по производительности, но совместимых по программному обеспечению и основной части периферии, впечатлила не одного меня. Благодаря решению «стоящих у руля отечественной вычислительной техники», а также волею судеб спустя несколько лет я обнаружил себя с трепетом нажимающим на клавиши терминала компьютера ЕС-1022—одного из клонов той американской серии, но выпущенного в СССР. И таких, как я, было немало. Производство «Единой серии» было развернуто не только в СССР, но и в других странах-партнерах по Совету экономической взаимопомощи.
До сих пор нет единого мнения о том, как повлияло решение тогдашних «рулевых» на судьбу отечественных школ создания средств вычислительной техники. Одни утверждают, что оно задушило развитие оригинальных разработок, другие—что стимулировало широкое распространение программно совместимых компьютеров, проникновение ВТ в самые разнообразные сферы деятельности. Скорее всего, верно и то, и другое.
Если для США IBM является сверхкомпанией, одним из столпов американской экономики (восьмое место по показателям доходов в мире, согласно данным журнала Fortune), то для России эта корпорация была, да и все еще остается символом вычислительной техники. Во многом именно поэтому IBM-совместимые ПК у нас в стране были просто обречены на безоговорочный успех. Как показывают наши ежегодные опросы, лишь около пяти лет назад основная часть пользователей стала понимать, что «IBM-совместимый» и «сделанный фирмой IBM» суть не одно и то же.
Об IBM написано, кажется, все. Я и сам, бывало, не чуждался вставить «лыко в строку». Однако этот феномен мировой индустрии все еще загадочен из-за своей стабильности и эффективности, и мне по-прежнему кажется, что на главном офисе «голубого гиганта» укреплена незримая табличка «Охраняется государством». Судите сами: иные, сравнимые по численности мощнейшие государственные научно-производственные конгломераты (а сегодня в IBM 325 тыс. сотрудников), не оставили сколь-нибудь сравнимого следа в истории науки и техники. А у юбиляра — море изобретений, сделанных в ее девяти исследовательских центрах, причем есть такие инновации, без которых трудно представить современную жизнь. Достаточно назвать флоппи- (1971 г.) и жесткий (1973 г.) диски, несколько языков высокого уровня, а среди них уже перешедший в разряд «нетленок» Фортран (1957 г.), и многое другое. Про IBM-совместимые ПК я повторяться не буду—это ее, жизни, неотъемлемая часть.