Госфинансирование медицинских ИТ: где оно действительно необходимо?

«Я не знаю таких медицинских информационных технологий, которые не могли бы развиваться бизнесом самостоятельно», — сказал Сошнин. Но для этого должны быть созданы соответствующие условия: построена необходимая инфраструктура, предоставлены равные возможности доступа к ней, разработано методическое и нормативно-правовое обеспечение, приняты стандарты и требования, а также созданы механизмы проверки соответствия принятым стандартам и требованиям. «Это трудная и длительная работа, и, к сожалению, именно такая работа ведется недостаточно систематически, недофинансируется, плохо организована», — констатировал Сошнин.

По его мнению, настоящую угрозу представляет не отсутствие госинвестиций в медицинские информационные технологии и сервисы, а создание «государственных» аналогов уже существующих на рынке информационных систем и сервисов, ограничение доступа к инфраструктуре и данным, а также несовершенное законодательство.

Особенности национального финансирования

Олег Симаков: «Инфраструктура в современном понимании это не только каналы связи, локальные сети, рабочие места и серверные устройства, но и облачные сервисы для реализации региональных информационных ресурсов».

Главная задача государства – выступать в качестве регулятора, органа, который определяет правила игры. Вторая важная задача – создание и поддержание инфраструктуры, считает Владимир Островский, руководитель проектов по медицинским информационным системам InterSystems. Вопросы разработки, внедрения и сопровождения медицинских приложений должны быть прерогативой бизнеса, который сможет решить их более эффективно. «Доминирование государства в этой области приведет к стагнации на рынке медицинских ИТ и постепенному уходу с него независимых игроков», — полагает Островский.

Обычно задачами государства являются разработка нормативных актов и правил и создание инфраструктуры, подтвердил Олег Симаков, гендиректор «Портала РАМН». Однако инфраструктура в современном понимании, заметил он, это не только каналы связи, локальные сети, рабочие места и серверные устройства, которые могут понадобиться при организации локальных сервисов (печать, хранение изображений), но и облачные сервисы для реализации региональных информационных ресурсов, причем во всех формах (IaaS, PaaS и SaaS).

«Технологии развиваются и инвестируются только бизнесом, госструктуры выполняют функцию управляющую», — убежден Владимир Соловьев, заместитель генерального директора компании «БАРС Груп». Что же касается инфраструктурных решений, создания ЕГИСЗ и ее региональных компонентов, информатизации рабочих мест, то здесь без государственных инвестиций не обойтись. По мнению Соловьева, на сегодняшний день их недостаточно: учитывая количество практикующих врачей в России, выделяемые деньги – это капля в море. В Европе и США на информационное обеспечение одного рабочего места врача тратится в среднем 2 тыс. долл., включая телемедицину, архивы изображений, электронные медкарты и другие возможности.

Антон Декстер, директор по проектам НИПК «Электрон», также отметив важность госучастия в развитии и сопровождении инфраструктуры, напомнил, что каналы передачи данных, созданные в рамках программы модернизации, дотянулись в лучшем случае до основных юридических адресов учреждений и близлежащих объектов, а многие удаленные объекты остаются без связи и по сей день. А откуда возьмутся средства на аренду этих каналов? «Если только из тарифа ОМС, то дальнейшее обслуживание прикладных информационных систем или даже банальное, но так необходимое приобретение расходных материалов для оргтехники останется без финансирования», — опасается Декстер.

Такие кардинально новые и многолетние проекты, как интегрированная электронная медкарта, должны развиваться на государственной основе, полагает Борис Зингерман, заведующий отделом ИТ Гематологического научного центра. А вот остальные...

Поскольку почти все здравоохранение в стране государственное, естественно, что ИТ развивается через государственное финансирование. Вопрос только в том, как это госфинансирование устроено. «У нас сейчас это устроено так: сверху неожиданно падает 'чемодан денег', от которого на верхних уровнях наступает 'ушиб мозга', влекущий судорожные движения, — сказал Зингерман. — Как в детском стишке: 'Сидоров Антон воробьев кормил. Кинул им батон – четверых убил'». По его мнению, нынешняя схема не нравится всем игрокам рынка, даже тем, кто поживился деньгами из того «чемодана». В США используют гораздо более эффективный подход, выделяя понемногу целевых денег на ИТ для самых нижних ярусов пирамиды — врачам и медицинским организациям.

Поляны для бизнеса

Борис Зингерман: «Онлайн-сервисы для пациентов должны быть негосударственными, поскольку успешные сервисы для людей в Интернете разрабатываются только бизнесом»

Одна сфера, по мнению Зингермана, безусловно, должна развиваться с помощью бизнеса — это интернет-проекты, ориентированные в первую очередь на людей. «Онлайн-сервисы для пациентов, в том числе личные кабинеты, должны быть негосударственными, поскольку успешные сервисы для людей в Интернете разрабатываются только бизнесом», — убежден Зингерман.

По его словам, это относительно новая область, где финансирование устроено по другим принципам. Например, американский проект Practice Fusion недавно получил инвестиции в размере 70 млн долл. Это бесплатное облачное интернет-решение, ориентированное на частных врачей и небольшие медицинские практики, которое за три года охватило 100 тыс. врачей и 75 млн пациентов. Система позволяет врачам получить финансирование по программе целесообразного использования электронных медкарт, причем проект готов и ко второму этапу программы, поскольку изначально ориентировался на онлайн-взаимодействие с пациентами и электронный доступ пациентов к своей информации. Зингерман искренне рад появлению конкурентов. «Мы такой сервис' Мед@рхив' делаем уже несколько лет, пока не так успешно, как Practice Fusion, но мы в него верим. О том, что мы не совсем безумцы, свидетельствует появление конкурентов», — сказал он.

По мнению Симакова, российский бизнес в сфере информатизации медицины с учетом его финансового потенциала может делать в лучшем случае небольшие, но очень важные приложения, например программные средства ведения ЭМК. «Однако я бы предложил по аналогии с американским подходом организовать добровольную сертификацию таких разработок, выполняемую уполномоченными организациями по согласованным с Минздравом методикам тестирования», — заявил он. В США эту функцию исполняют не общественные или частные организации, а Управление по контролю за продуктами питания и лекарственными средствами.

Помимо прикладных систем для медицинских организаций и сервисов для пациентов, бизнес может решать сложные задачи по интеграции разнородных медицинских систем, извлекать пользу из Больших Данных, с которыми государство практически ничего не делает, добавил Декстер.

В замкнутом круге

Антон Декстер: «В ситуации, когда отсутствует квалифицированный заказчик, мотивированный государством и ответственный за качественный результат, за решение конкретной проблемы, говорить об успешности проектов не приходится».

Государственных инвестиций требуют в первую очередь программы обучения и, что еще важнее, мотивации медицинских учреждений и практикующих медиков к активному использованию информационных технологий, подчеркнул Декстер. Эти задачи бизнес на себя взять никогда не сможет. «Кадровый вопрос сейчас самый главный в информатизации отечественного здравоохранения, поскольку сегодня мы наблюдаем печальную ситуацию на рынке», — отметил он.

По словам Декстера, созданием информационных систем занимаются разработчики с низким уровнем компетенций в сфере здравоохранения, а организаторы здравоохранения или врачи, которые являются заказчиками данных систем и должны формулировать ключевые требования к продукту, также не обладают достаточным уровнем знаний, чтобы предъявить исчерпывающие требования к новому инструменту в их работе, и соответственно не могут правильно поставить задачу разработчикам. Получается замкнутый круг. В ситуации, когда отсутствует квалифицированный заказчик, мотивированный государством и ответственный за качественный результат, за решение конкретной проблемы, говорить об успешности проектов не приходится. «Кто определяет критерии успешности? Практикующий медицинский работник, который теперь в дополнение к бумажным документам вынужден вводить и ретроспективные данные в компьютер, ругая 'вышестоящих бюрократов-кровопийц', придумавших этот проект?», — задается вопросом Декстер.