Третья волна

«Доля качественных проектов снизилась. Однако это объясняется тем, что свой бизнес пытаются начать люди, которые пока не имеют опыта подготовки заявок на получение инвестиций. Данная проблема может быть решена благодаря «упаковочным» компаниям, которые уже работают на российском рынке и помогают начинающим предпринимателям подготовить проект в соответствии с требованиями инвесторов», — считает Кирилл Булатов, руководитель службы анализа проектов РВК.

По информации Troika Ventures, количество стартапов также значительно растет из года в год. Больше всего появляется новых софтверных компаний, поскольку в России исторически хорошая школа программирования. В последнее время начинает развиваться технологическое предпринимательство в микроэлектронике. Хуже ситуация в таких областях, как биология и медицина, но в ближайшие годы ожидается изменение в лучшую сторону и в этом сегменте.

При этом в Troika Ventures считают, что и качество проектов растет. «Если три года назад имело смысл рассматривать более 10-15 минут лишь десять проектов из сотни, то сейчас — 15-20», — заявил Олег Курчин, менеджер по инвестициям Troika Ventures.

В РВК среди рассматриваемых проектов преобладают те, которые ориентированы в первую очередь на рынок России и СНГ. Булатов надеется, что пропорции будут постепенно меняться за счет увеличения количества стартапов, предполагающих работать на глобальном рынке. Курчин, наоборот, видит проблему в том, что слишком много проектов заточены на работу за рубежом, но их создатели явно переоценивают свои возможности.

Александр Егоров, генеральный директор компании «Рексофт», считает, что в настоящее время имеются все признаки третьей волны стартапов. Первая волна, по его мнению, была в начале 90-х годов, вторая — лет через десять.

Опрос, проводимый ежегодно ассоциацией «Руссофт», показывает, что действительно имеется определенная цикличность в создании софтверных предприятий. За четырехлетие с 1990 года по 1993 год из 162 опрошенных компаний основано 31%. В последующие четыре года активность по созданию новых предприятий значительно снизилась — в этот период образовано только 13% компаний. Следующий подъем приходится на 2000-2003 годы (29%), после чего произошло снова падение до 12% в 2004-2007 годах. Прошлогодний опрос «Руссофта» не мог отразить текущий рост, поскольку совсем молодые компании в подавляющем большинстве еще не попали в базу опрашиваемых предприятий.

Благотворные кризисы

Егоров отметил, что каждая очередная волна возникает после экономических потрясений. Массовое создание компаний начиналось после развала советской экономики, обвала рубля 1998 года и финансового кризиса 2008 года. Однако большое значение имеют и другие факторы.

В начале 90-х не требовалось значительных инвестиций для создания компании. Совокупная годовая зарплата пяти сотрудников в первый год существования «Рексофта» составляла 20 лет назад всего около 12 тыс. долл. Кроме того, в те годы произошла значительная либерализация законодательства, касающегося создания частных компаний и внешнеэкономической деятельности.

В начале нулевых положительную роль сыграла стабилизация в экономике и политической ситуации. Третью же волну кроме кризиса подняла появившаяся реальная государственная поддержка стартапов через создание венчурных фондов, предоставление грантов, организацию бизнес-инкубаторов. «Только государство способно осуществлять долгосрочные инвестиции в развитие высокотехнологичного сектора экономики. Никакой частный бизнес, даже очень крупный, на это не способен», — уверен Егоров.

Надежды на финансовую поддержку государства стимулируют создание новых компаний, часть из которых может обойтись и без денег, выделяемых из бюджета. Тем более что вместе с государством вложениями в высокотехнологичные компании занялся российский частный бизнес, а также зарубежные корпорации.

По мнению Курчина, созданию стартапов также способствует изменившийся менталитет, сложившиеся истории успеха, а также появление у людей свободных денег, которые можно инвестировать в собственный бизнес.

Однако некоторые эксперты считают, что перспективных новых команд и идей, достойных финансирования, появляется если не меньше, то уж точно не больше. Критически к появляющимся стартапам относится, например, Александр Андреев, генеральный директор компании SoftJoys. Подъем не очевиден для руководства финской компании Technopolis, которая в своем новом технопарке в Санкт-Петербурге, открывшемся осенью 2010 года, не стала создавать бизнес-инкубатор. «Желающих создать свой бизнес, возможно, и стало намного больше. Однако в России многие молодые люди не знают английского языка, поэтому они зачастую предлагают в качестве свежей идеи то, что уже давно создано в других странах», — объяснил Питер Коучмэн, генеральный директор «Технополис – Санкт-Петербург».

Курчин признает, что некоторые начинающие предприниматели идут по ложному пути из-за того, что абсолютно не представляют, что происходит в других странах в выбранном ими сегменте, но видит проблему не в плохом знании английского языка, а в обычной лени и нежелании сделать «домашнюю работу».

Оценим в 2020 году

Некоторые противоречия в суждениях объясняются различными критериями и уровнем требований. Имеет значение также сфера, которая наиболее близка эксперту, а также круг стартапов, которые он имеет возможность оценивать. Однако для достижения стартапом успеха не обязательно иметь уникальную технологию или разработку. Ведь поисковики появились до Google, а социальные сети — до Facebook. Аналогичные примеры имеются в России — Yandex, интернет-магазин Ozon.

При этом для большинства стартапов лучше сначала ориентироваться на достаточно большой российский рынок, хотя иногда оправданно или даже необходимо с самого основания ставить целью создание компании, работающей глобально. В начале 90-х по такому пути пошла компания «Транзас» (сейчас ее оборот превышает 300 млн долл.), а в последние годы — некоторые разработчики приложений для мобильных устройств. Компании «Лаборатория Касперского» и ABBYY выбрали другую стратегию. Они сначала закрепились на российском рынке, а потом отправились завоевывать мировой. Сейчас большая часть их продаж приходится на экспорт в дальнее зарубежье.

Наличие третьей волны уже трудно отрицать, но еще неизвестно, к чему приведет наблюдающаяся активизация в области технологического предпринимательства. Зарубежный и российский опыт свидетельствует о том, что об успехе стартапа можно говорить лишь лет через 10-13 после его появления. Следовательно, значимость имеющегося подъема можно будет оценить не ранее 2020 года.