Андрей Кашеваров, ФАС
Андрей Кашеваров назвал срок подачи предложений по параллельному импорту в правительство — сентябрь этого года. Источник: fas.gov.ru

Судя по всему, прения во властных структурах относительно пользы и вреда параллельного импорта заканчиваются. 1 июля на пресс-конференции «Перспективы возвращения в Россию параллельного импорта» Андрей Кашеваров, заместитель руководителя Федеральной антимонопольной службы, назвал конкретные сроки подачи предложений в правительство — сентябрь этого года. К этому времени, как добавил Николай Карташов, руководитель Управления контроля рекламы и недобросовестной конкуренции ФАС, должно быть готово исследование, заказанное Центру стратегических разработок. Имеющиеся два — Высшей школы экономики (представлено в декабре 2011 года) и совместное — фонда «Сколково» с той же ВШЭ (май 2013-го) на многие важные вопросы ответить, похоже, не могут. Что неудивительно: первое взывает к моральным категориям и уж очень соответствует точке зрения заказчиков (РАТЭК — Ассоциации торговых компаний и товаропроизводителей электробытовой и компьютерной техники, а также «Русбренда» — «Содружества производителей товаров повседневного спроса»), а исследовательская часть второго делалась на базе опроса компаний весьма специфических — респондентов «Сколково» (см. «Время прагматизма», Computerworld Россия, 26 июня 2013).

Если параллельный импорт будет узаконен, то «возвратом» этот процесс назвать можно будет с большой долей условности. В России правило международного исчерпания прав (когда права владельца бренда заканчиваются после первой продажи товара и в дальнейшем он может свободно перемещаться по миру) действовало до 2003 года. Десять лет после этого действовал принцип национальный (с 2010 года — территориальный, что мало изменило суть в силу не слишком большого объема внутренней торговли между Белоруссией, Казахстаном и Россией), так что «возвращая» параллельный импорт — или внедряя его фактически заново, придется решить некоторые весьма непростые вопросы.

Первый из них — как не повредить инвестиционному процессу, защитить интересы иностранных производителей, которые вложились в производство в России. Для этого предлагается оставить национальный принцип исчерпания прав для производимых в России продуктов. Уточнив, заодно, какие продукты действительно можно считать «локальными», производимыми в стране.

Второй вопрос — как не допустить роста завоза контрафактной продукции. Это дело таможни, обладающей правом «останавливать» любую партию товаров, которая подозревается в неоригинальности. Если имеющихся таможенных складов не хватит, то будет стимул построить новые — что, по мнению Кашеварова, тоже сыграет положительную роль, поскольку подстегнет строительный бизнес.

Есть также опасение насчет увеличения поставок товаров «настоящих», но не приспособленных для наших условий, например — климатических. Эту проблему, считает Кашеваров, как и во всем мире, решит сертификация товаров.

И, наконец, но не в последнюю очередь, часто утверждается, что параллельные импортеры будут «паразитировать» на обычных, которые вкладывались в раскрутку бренда, и за счет этого получат несправедливое преимущество. Однако, как считают в ФАС, затраты на продвижение (от 10 до 30% от стимости товара) производитель закладывает в цену и помогает в реализации своих изделий уже из этой наценки.

Что до влияния либерализации торговли на цены, то Кашеваров привел два примера. Один — из собственной жизни. Официальный дилер предложил вместо замены лампочки на служебном автомобиле поменять всю фару в сборе за 65 тыс. руб., потом — только лампочку, уже всего за 20 тыс. Неофициальный дилер оценил свои услуги в 5,5 тыс., а «гаражный сервис» — в 500 руб. Другой пример касался тендера на поставку сложной медицинской техники в один из регионов. Изначально победила компания, предложившая оборудование за 16,5 млн долл. Однако производитель, вызнав, что поставки пошли мимо официальных каналов, по суду решение отменил и продал такую же технику за 31 млн.

Аналогично дело обстоит и во многих других областях, куда товары, несмотря ни на какие законы, попадают по каналам, в этих законах не всегда прописанным. В общем, резюмировал Кашеваров, процесс все равно проходит «по Марксу» — там, где цены на товар выше, туда товары себе дорогу и прокладывают, несмотря ни на что.

Из перечисленных четырех пунктов наибольшие проблемы может вызвать первый. Определить, кого же считать настоящим инвестором и «локализатором» производства (особенно с учетом того, что для различных сегментов рынка критерии также могут оказаться различными), довольно сложно. Но Кашеваров полагает, что эти трудности вполне разрешимы, и критерии можно выработать достаточно четкие, не оставляющие места коррупции.